настолько, как если бы ничего не сдвинулось,
Жаловаться неуместно, но это констатация, возведение смысла из длительного опыта, биология вещь стопорная в очертаниях инерции природной, поэтому есть необходимость выводить за её чертоги всё, что за них выходит, иначе ничто ничего не стоит, логический смысл жизни к абсолюту подошедший до предела, это покорить бесконечность, – сложно, создаёт социальное напряжение, не в каждой голове уместно, требует жертвований и свершений, но другого выхода нет, но другого выхода нет, но другого выхода нет, ведь конец не выход, это формальное завершение не достигшее ничего, если не возымело продолжение.
Фея скинула платок за которым пряталась и с удивлённым выражением лица от сходства содержания её возмущения перед формацией мира, предварительно мимикрируя начала пискливо бормотать: «Консерватизм, это из рода моральных закруток, употреблять можно, но они устарели, лишились свежести, а пригодность сугубо в наличии, привычно лишь, обратите внимание, обратите, как оборотень в полнолуние, возопите на облик зудящий в ночи, я ваш вой услышу и на помощь приду, принесу рубаху усмирительную и микстуру лекарственную. Вы неожиданно вскрикните: "Это похититель!" Я отвечу: "Нет, это мимо летящий сдвиг в нервах, попридержите его, всё равно выскользнет с жизнью вместе, когда ни будь". Консерватизм в семантике всегда должен пересматриваться в пользу эффективности и процветания, поскольку ни одна форма жизни не в состоянии сохранять себя вечно, что подобно шахматам, 64 квадрата двух цветов, 32 фигуры, множество вариаций их расстановки и позиционирования, но достижения в рамках шахматной доски полностью исключены, поэтому, чтобы мирскую проблему решить, нужно глядеть за пределы мира».
Феи всегда отличались богатой мыслительной изворотливостью и магической склонностью к призыву непредсказуемых свершений, но эта имеет что-то особое, у неё зеленоватый оттенок, который не сразу заметен, раньше ходили в быту мифы о зелёных феях берущих начало своего рода от самого люцифера, но в наше время таких никто не видел. Закрадывается подозрительное чувство в отношении моей попутчицы.
Говорящий речной дельфин вынырнул ноздрёй на спине из воды рядом с плывущей каретой и начал назойливо предостерегать раздаваясь голосом из неё:
«Интересное общение, это такая редкость, что немота становится нормой, произношение слов подобно малосодержательным возгласам из густой растительности, попеременной чередуются нечленораздельные мотивы потребностей и привычек к чему-то большему чем есть, непонятому, скорей как к поводу для прихоти причастие иметь к нечто великому, но то измышление, простейший способ превозмочь мелочность, не коснувшись ровным счётом ничего за пределами, ни мыслью, ни делом (ни о морали ли речь?). Так от чего же, от чего же должно быть богатство несметное, коли богатства в душе нет? Мелочность, это отсутствие свершений, массовое когнитивное оскопление по лекалам преобладания простейших решений, соответствие общепринятому,