ЕВА УИК. Книга третья. КАПИТАН ДЖОН. Елена & Михаил Крамер

без костей. Мне теперь было неловко перед Сахалином за себя, Лору и болтушку Эмили. Кому нужны были эти воспоминания! Ведь мы так чудно проводили время в ста с хвостиком милях от Капитанской гавани.

      Джонни задержался послушать. Сахалин коротко поведал, что было. На вопрос, а куда же делся тот человек, Сахалин сказал:

      – Гикнулся.

      Джонни промолчал. Пол удивленно напрягся. Эмили уточнила:

      – Это как же?

      – Понимаете, миссис…

      – Мисс, – поправила Эмили.

      – Простите. Конечно, мэм… Это значит, что гик был не закреплён должным образом. Если быть невнимательным у штурвала, ветер может развернуть лодку. Но сначала он ударит в парус с другой стороны. Гик – это подвижная часть такелажа. Простите, мэм, слишком много морских терминов. Одним словом, гика-шкот был не закреплен или развязался. Гик с большой скоростью от порыва ветра переместился на другой борт. Мой напарник видимо поднялся из кокпита на палубу. Его попросту ударило дюралевой дубиной и вышвырнуло за борт.

      – А где же были вы в тот момент? – спросила Эмили.

      Вдруг Эмили из плаксивой Эммы перевоплотилась в продюсера рейтинговой программы Частного Европейского телеканала.

      – Я отдыхал, – как на допросе ответил наш капитан. – Было не моё время стоять верхнюю вахту.

      Джонни отодвинул брандерщит, полез наверх. Сахалин проводил его взглядом исподлобья. Заметно было, что у капитана с малышом Джонни отношения как-то не складывались. Джонни слишком легковесно относился к возрасту и держал себя на равных с опытными моряками. Это явно не нравилось старому капитану. Пол наложил себе в тарелку жареного лосося, тыкал вилкой, вяло жевал. Теперь пайолы будут заблёваны подшквареной лососиной, думал я. Капитан перебрался на свое место к приборам, судовой рации и компасу и продолжил делать записи в бортовом журнале.