Борис Алексеевич Ефремов

НАБАТОМ БЬЮ В КОЛОКОЛА! Поэма покаяния


Скачать книгу

всё же куда мы без вас!»

      Но мать на краю водоёма

      Как будто врастает в него.

      Лишь руки пылают знакомо,

      И нету вокруг ничего.

      «Да что ж ты! стиралки застудишь! —

      Ругают соседки её. —

      Под старость безрукая будешь,

      А это какое житьё…»

      Рубашку отца выжимая,

      В ответ улыбается мать:

      «В мороз я всегда огневая,

      Лишь лёд не могу поджигать…»

      Но так разгоняет жестоко

      Окошко дымящихся вод,

      Что вот загорится протока

      И мигом растопится лёд.

      Воде так и хочется взвиться,

      Опасная ходит волна!

      И хоть бы на миг в рукавицы

      Засунула руки она.

      У всех лишь ещё половина

      В тазах и корзинах белья,

      А уж поднимается Нина,

      Молодушка, мама моя.

      Берёт, как колодец широкий,

      Свой таз бельевой, и опять

      По речке, по горке высокой

      Ей с грузом застывшим шагать.

      По улице, к речке склонённой,

      Дорогой идти ледяной,

      И жгучее солнце короной

      Блестит над ее головой.

      И молодо ноги шагают,

      И карие очи ясны,

      И щеки, как розы, пылают,

      И руки, как солнце, красны.

      И сторож у водонапорной

      У башни, что вся в куржаке,

      Беззубо свистит и упорно

      На странном своём языке.

      Но мать подымает ресницы

      И с вызовом – наискосок:

      «Развесить бельё рукавицы,

      Не дашь ли, отец, на часок?»

      И сторож, поохав, смеётся,

      Качает чудно головой,

      И эхо, как хрип, раздаётся

      В простуженной башне пустой.

      Осень в Минусинске

      Сад облетал. Над облетавшим садом

      На солнце полыхали купола.

      Над куполами и над листопадом,

      Раскинув крылья, тишина плыла.

      Бесшумно шли по улице машины,

      Бесшумно шла старуха по листве,

      Бесшумно, словно трещины, морщины

      Раскалывали кожу на лице.

      И, словно сад, бесшумно облетала

      Души моей осенняя листва,

      И падали, и падали устало

      Бесшумно-невесомые слова.

      И тишина плыла над куполами,

      И тишина в душе моей плыла…

      Сад облетал. Над облетавшим садом

      На солнце полыхали купола.

      Дед Матвей

      Уже который год пшеница

      Под зимний снег печально шла,

      И дед Матвей,

      прикрыв божницу,

      Крестил колхозные дела.

      – Да где же видано, Создатель,

      Чтоб до зимы не сжали хлеб!

      Или взаправду председатель

      От кабинетных стен ослеп?.. —

      А тот в райком писал отчёты

      И дома, выпив первача,

      Сидел, задумавшись о чём-то,

      Магнитофону в такт стуча.

      Вдоль по улице пыльной…

      Вдоль по улице пыльной,

      Молчалив и суров,

      Ходит