лесная опушка, поля, перелески, в низине крыши небольшого городка, ратуша со шпилем. Вереница складских строений в стороне от дороги. Рычали шеститонные «Мерседесы», нагруженные с верхом. Водитель полуторки съехал на обочину, пропуская колонну самоходных установок «Ягдпантера». Ее замыкал грузовик, в кузове которого плечом к плечу сидели вооруженные люди. Но не солдаты, одеты по гражданке, очень молодые либо, наоборот, явно перешагнувшие за порог призывного возраста. Это был так называемый фольксштурм, гражданское ополчение, набираемое в добровольно-принудительном порядке. У этих людей тоже не было энтузиазма в глазах, зато хватало тоски, даже обреченности.
За складами приютилось несколько «Пантер». Люди в черных комбинезонах кантовали тяжелые бочки с горючим. Нефтеносные районы Румынии были захвачены советскими войсками еще в конце прошлого лета, и немецкая техника теперь работала на синтетике. Это топливо было ужасное, потреблялось его много, оно выводило из строя узлы и целые агрегаты.
По дороге снова прошла колонна танков и самоходок. За ней проехал командирский «хорх» с зачехленным верхом.
– Эти люди будут стоять до последнего, – процедил Чепурнов, провожая глазами колонну. – Как русские держались в сорок первом, так и они будут драться сейчас, в сорок пятом.
У майора контрразведки Потанина – фамилию он сохранил свою, дабы не плодить сущности сверх необходимости, прибыл на север Германии из далекого венгерского Мишкольца – имелось особое мнение на этот счет, но он отделался скупым кивком.
Люди в машине расслабились. Эсэсовцы уже не смотрели с ненавистью на людей в советской форме.
Машина шла на запад через леса и поля, мимо мелких населенных пунктов. Количество встречной техники значительно уменьшилось. Боевые резервы Германии были не бесконечны. Иногда встречались небольшие колонны военнослужащих. Рота вермахта встала на привал вдоль обочины. Солдаты уже позавтракали, лежали на траве, смотрели в небо, обнимая карабины и пулеметы МГ-42, прозванные в советских кругах «косторезами».
Природа менялась, зеленели поля, голубели живописные озера. Равнины переходили в плавные возвышенности. Нарядно смотрелись небольшие дубравы и буковые рощицы. Бензина пока хватало. Войны здесь не было. Это был какой-то нереальный по красоте уголок европейской природы.
На севере показались скалы. Самую мощную из них венчал старинный замок с остроконечным шпилем на главной башне. Он был помпезный и мрачный, таял в дымке вместе со скалами. Рыцари тевтонского ордена? Но фашисты их не жаловали. В годы правления нацистов орден фактически попал под запрет.
«Где мы, интересно? – подумал Потанин. – Это все еще Передняя Померания или уже Мекленбург? Явление, как ни крути, любопытное. Вся Европа под колпаком. На востоке громада Красной армии, на западе союзники тоже не сидят без дела. Берлин вот-вот падет. Территория, контролируемая немцами, неуклонно сжимается. Остаются лишь отдельные уголки. Здесь, похоже,