колено, никто не узнает.
В половине шестого утра в камеру должны будут войти двое пьяных надзирателей. Дескать, вы, суки, Родину продали! Ну так получайте, мерзавцы!
Он скрутит их обоих. Сопротивляться они не будут, потерпят. Дальше дело техники. Забрать оружие, ремни, головные уборы, прокрасться по коридору, на выходе нокаутировать еще одного. А дальше дорога открыта. Коллеги ее обозначили. За угол, в обход ратуши, мимо скромной кирхи, перебежать пустынную дорогу, углубиться во дворы. Оврагом на западную околицу, это рядом. А там лес, восемь верст до линии фронта.
При этом количество людей, посвященных в эту историю, минимально. Есть резонное опасение в том, что в штабе полка окопался не один крот.
– Не спится, приятель? – прохрипел Чепурнов, подтягивая штаны.
– Проснулся. Беда какая-то, – слабым голосом отозвался Потанин. – Ворочаюсь, никак не могу уснуть. Ты точно не подсадной, Глеб Викторович? – чуть подумав, задал он самый идиотский в мире вопрос.
Чепурнов невесело прыснул и проговорил:
– Ты же честный советский человек, Олег Петрович, не так ли? Именно в этом ты всячески старался меня убедить, разве нет? Зачем органам подсаживать к тебе своего оперативника? Понимаю, в мирное время они чепухой занимаются, хватают невиновных, фабрикуют дела, соревнуются, кто больше посадит. Но ведь реальный враг еще не сдох, вокруг хватает настоящих лазутчиков и шпионов. Зачем, дружище? – В глазах Чепурнова поблескивали льдинки.
– Подловить хочешь? – буркнул Потанин и насупился. – Меня реально считают предателем, так что им мешает подселить сюда крысу?
– Заметь, я здесь уже сидел, когда тебя вселили, – тонко подметил Чепурнов.
– Лучше бы ты этого не говорил, – заявил Потанин. – Дело техники, элементарный расчет. Мутный ты товарищ, Глеб Викторович.
– Да и ты, Олег Петрович, похоже, профессор по наведению тени на плетень.
– Тогда возвращаюсь к вышесказанному. Да пошел ты!.. – выдал Потанин, лег на пахучий матрас и уставился в потолок.
Чепурнов через минуту последовал его примеру. Последние слова соседа он оставил без комментария, сначала сопел, потом заворочался.
– Ты чего там возишься? – осведомился Потанин.
– Ищу, чем бы тебя удавить, Олег Петрович, – услышал он, не сдержал язвительный смешок и заявил:
– Ищи, Глеб Викторович, старайся. Долго тебе мучиться придется.
Секунды шелестели в мозгу. Приближалось время. Будильник, встроенный в голову офицера контрразведки СМЕРШ, чувствовал это так же четко, как застарелый перелом – ненастную погоду.
Вскоре арестанты услышали шум мотора. Вроде самолет пролетел где-то недалеко. Не штурмовик, не истребитель, судя по звуку – транспортник. Гул рассосался, только слабый звон отдавался в ушах.
Снова издевательски медленно тянулось время. Сон улетучился. Нервы натянулись. Пот скопился за ушами, дышать стало трудно. Что не так? О чем упорно пытается сообщить интуиция? Хоть вскакивай