чем говорить, отец мой давно спился. На прошлой неделе чертей по квартире ловил, ползал у меня в ногах, просил на бутылку пива. Устраивает?
– Ну и фантазии у тебя.
– Клянусь! Дайте мобильник, я ему сейчас позвоню, и вы сами убедитесь.
– Перебьешься. Мобильник пора свой иметь.
– Сдалась мне твоя «моторола»! За такой шлак и ста рублей никто не даст!
Костров-младший стал шарить по карманам, и вынув дорогую трубку, начал увлеченно жать на все кнопки.
– Все ясно с тобой! У качка стащил? Ворюга! – Эта мысль как логическое завершение эпопеи на Расстанной пришла в голову сама собой.
– Купила бы мне анальгин, а, Жанна Самари? У меня ноги выкручивает и спину ломит! – сморщился болезненно и закрёхал вполне натурально. Ну как понять, притворяется он или по-настоящему мучается?
– Анальгином будешь дома травиться. Мое дело тебя доставить на Каменноостровский в целости и сохранности. Посмотри-ка лучше на восток и порадуйся восходу солнца.
– Зачем тебе мой отец?
– Мы были знакомы, на Васильевском жили по соседству.
– Гонишь! Я над тобой угораю! Он не тусуется с телками, которые бомбят ночами. И на Васильевском он никогда не жил. Его квартира на Мойке целый этаж занимает! Знаете, кто он?
– Все так же рекламой занимается?
– Ага, владелец и президент крупной компании, но не рекламной! – доложил с пафосом, словно это он сам был президентом. Лена даже улыбнулась, представив, как щуплый юноша сидит, утонув в высоком, как трон, кресле, с дорогой сигарой в зубах и невозмутимо забрасывает ноги в высоких шнурованных ботинках на стол, заваленный деловыми бумагами. Потом вспомнила пьяного пассажира, жалкое, невменяемое существо, которое чуть не приняла за Кострова, и горько усмехнулась.
– Ты только что говорил, что твой отец – конченый алкаш, ползающий перед тобой на коленях, вымаливая бутылку пива.
– Ты попутала. Я такого не говорил.
– Мы дружили в юности, помню, ему прочили блестящее будущее. Он счастлив? – Лена не ждала от парня адекватных ответов, а спрашивала просто так, на автомате.
– Дружили в юности? Ха! Ты такая старая?! Я-то думал трахнуть тебя.
– Человеку не столько лет, сколько он прожил, а столько, сколько осталось. Будешь продолжать ширяться, окажешься старше меня.
Не удержалась, зевнула.
– И вообще все мы здесь в одном возрасте: живы – и слава богу.
– Вот зануда, так бы и сказала, что завидуешь нам, молодым. Остановись-ка, я выйду.
– Кстати, насчет трахнуть… думаю, не отвезти ли тебя в наркологию? Тебя там наручниками к кровати прикуют на несколько дней и даже в туалет не пустят. Будет тебе и садомазо, и жесткое порно!
– Пошла ты!
Гарри дернул боковую ручку и, бормоча обидные ругательства про ее возраст и про возраст машины, попытался вывалиться наружу. Пришлось, включив аварийку, остановиться, пропустить автомобильный поток и припарковаться к тротуару. Вышел, злобно хлопнув дверью.
«Расстанная