Гейл, в девичестве Смоллет-Фицкларенс»… Ух, какие длинные фразы она научилась запоминать! В общем, оказалось, что на наследство Доротеи, не зная, что она, единственная пре-тен-дент-ка, жива и здравствует, разинул рот ни кто иной, как сэр Джордж Вильямс Гордон, посол короля Генриха. Оказывается, он был дальний-предальний родственник Смоллетов, седьмая вода на киселе, как говорится, да ещё от какой-то не совсем законной побочной ветви. У него в прадедах был королевский бастард, хоть и королевский, но бастард, а это делало права бриттского посла на «вышеописанное недвижимое имущество» весьма шаткими – по крайней мере, пока живы законнорожденные наследники.
Как ни прискорбно, он решил проблему в своём стиле, жёстко и беспринципно. И первый шаг сделал давно, много лет назад, после назначения Александра Смоллета, начинающего, но уже подающего большие надежды дипломата, в Галлию, страну, на которую у островной державы были весьма и весьма крупные планы. Алекс был удостоен нового поста не за происхождение, не за взятки, не про протекции, а за свои исключительные таланты на политическом поприще, за ум, находчивость, блестящее умение выводить из тупика самые сложные переговоры. Но Гордон, снедаемый завистью, упорно твердил, что «этот выскочка» его обошёл, унизил, подставил… ибо сам метил на его место.
А тут ещё фамильный замок, имеющий уникальный секрет, о котором нынешнее поколение владельцев, скорее всего, не знало, иначе пользовалось бы… Где-то в недрах его древних подвалов был замурован тайный Старый Портал, такой же, как в заброшенном имении неподалёку от Эстре. Прямое сообщение «Галлия-Бриттания», с мгновенным перемещением, минуя таможни, осмотры; исключительная возможность для тайной, а главное – скорейшей переброски сведений, депеш, доносов и нужных людей. Лазейка для бегства, в конце концов, или для отступления. Но всё это ещё нужно было найти, активировать, а прежде всего – заполучить во владения. Поэтому-то так необходимо было убрать Александра Смоллета. Вытурить его – и не только с тёплого местечка и с политической арены, но из жизни вообще. Устранить исподволь всех претендентов на вожделенный замок.
Чего-чего, а терпения Гордону было не занимать. И цель, маячившую впереди, он вполне обоснованно с точки зрения своей циничной логики считал оправдывающей средства.
Менталисту, вытянувшему из предсмертных минут бриттского посла груз воспоминаний почти двадцатилетней давности, пришлось нелегко. Свалившаяся лавина информации едва не вышибла из него дух, и пришлось, по приезде в Эстре, спешно делить сей клад ещё с тремя коллегами, а потом уже сортировать, отделять зёрна от плевел… Помимо истории с молодым загубленным послом, было вытащено на свет божий много грязи. Но то были совсем другие и чужие судьбы, а потому разговор о них вёлся в иных местах и попал в совсем иные архивы.
И про это Марта тоже расскажет Жилю, но при встрече. Сейчас у неё просто не хватит терпения расписать на бумаге изобилие новостей. Это ж полночи шкрябать, не меньше, а у неё уже глаза закрываются от усталости!