ее и оглядел, как мясник осматривает ногу барана перед тем, как расчленить ее.
– Отруби ее! – раздался вопль, хриплый от жажды крови. Настроение толпы опять переменилось.
– Убей его! – закричал другой.
Меня всегда тревожило, как вид крови и насильственная смерть действуют на самых тихих людей. Даже меня взволновала эта ужасная сцена. Подташнивало от ужаса, это правда, но тем не менее где-то в глубине моего существа возник какой-то отвратительный восторг.
Одним небрежным взмахом клинка Сет отрубил руку, и Осирис упал. Рука осталась в окровавленных лапах Сета. Осирис пытался подняться, но не мог опереться на руки, и ноги его судорожно били по земле, а голова моталась из стороны в сторону. Он продолжал кричать. Я попытался заставить себя отвернуться, но, хотя желчь обожгла мне горло, не мог отвести глаз.
Сет разрубил руку на три части там, где она соединялась в суставах, и по очереди бросил ее куски в зал. В полете они роняли на зрителей рубиновые брызги крови. Зрители рычали, как львы во время кормежки в зоопарке фараона, и тянули руки, чтобы поймать священные мощи своего бога.
Работал Сет с религиозным рвением. Он отрубил ступни Осирису, затем икры и бедренный сустав. И бросал их кусок за куском, а толпа криками просила еще и еще.
– Талисман Сета! – взвыл вдруг какой-то голос. – Дай нам талисман Сета!
И зрители подхватили этот крик. Как гласит миф о смерти Осириса, талисман этот – самое мощное из колдовских средств. Человек, который владеет им, управляет всеми темными силами подземного царства. Это единственный из четырнадцати кусков тела Осириса, который не смогли обнаружить Исида и ее сестра Нефтида, когда разыскивали части его тела по дальним уголкам Земли, куда Сет разбросал их. Талисман Сета – это та самая часть тела, которой Расфер лишил меня и которая сейчас лежит в середине ожерелья, украшающего мою шею, циничного подарка моего господина Интефа.
– Дай нам талисман Сета! – выла толпа.
Сет протянул руку и поднял нижний край одежды безногого существа. Он по-прежнему хохотал. Я содрогнулся, узнав безжалостные нотки, такие знакомые мне по наказаниям, которые я терпел от его рук. В какое-то мгновение я снова испытал жгучую боль в паху, когда короткий меч блеснул в окровавленных руках Сета, и он поднял над сценой жалкие останки.
– Отдай нам, – молила толпа. – Отдай нам силу талисмана! – Спектакль превратил зрителей в стадо буйных зверей.
Сет будто не слышал их мольбы.
– Подарок! – закричал он. – Подарок одного бога другому богу. Я, Сет, бог тьмы, посвящаю этот талисман божественному фараону Мамосу.
Он поскакал на кривых мощных ногах со сцены и положил свой сувенир у ног фараона. К моему удивлению, царь нагнулся и поднял. Несмотря на толстый слой пудры и грима, казалось, будто он потерял дар речи, будто эти жалкие останки действительно были реликвией бога. Я уверен: тогда он верил в это. Фараон держал их в правой руке в течение всего представления.
Увидев,