тут набежавшая волна ударила в борт. «Царь» качнулся, парус крутанулся в другую сторону. Мистер Бистон уже заносил ногу над бортом, когда гик ударил его по затылку.
– Аргх! – крякнул смотритель, схватившись за голову, мешком рухнул на палубу и замер.
Мама завизжала и вскочила. Моторка опасно накренилась.
– Осторожно, мам! – Я перегнулась через борт. – Лезь сюда!
Она не шевелилась.
– Тебе надо перебраться ко мне. Ну же, мам! – Я протянула руку. – Хватайся!
– Я… я не могу… – заторможенно произнесла она.
– Можешь. Ты должна!
Порывшись под сиденьем, я вытащила спасательный круг. «Царь» подпрыгивал, как норовистый конь на родео. Парус болтался у другого борта, по-прежнему недоступный для меня. Вцепившись в леер, я бросила маме спасательный круг. Она надела его на талию.
– Все будет хорошо, мам. Просто перебирайся ко мне, пока моторку не отнесло.
Она смотрела на меня.
– Давай, мам!
Она продолжала стоять в качающейся лодке, но потом вдруг кинулась ко мне. Я схватила ее за руку и помогла взобраться.
– Прости меня, Эмили, – пробормотала она.
– За что?
– За все. Я виновата, – сказала мама, крепко прижимая меня к себе одной рукой, а другой держась за леер.
Нас болтало из стороны в сторону.
– Ничего подобного! Если тут и есть чья-то вина, то только мистера Бистона. Он не тот, за кого себя выдает, мам, он…
– Я знаю, где мы находимся. – Мама прижала палец к моим губам.
– Ты… ты…
– Я вспомнила.
Она прижала меня к себе еще крепче. За ее плечом я видела мерцающую и переливающуюся воду. Большой Тритоний риф. Я вырвалась из маминых объятий.
– Что ты вспомнила?
– Пока все немного туманно, – замявшись, сказала мама.
И вдруг небо словно взорвалось светом.
– Смотри! – показала я на риф.
Под водой заплясали розовые огни, отражаясь в небе разноцветными сполохами.
– Мне это знакомо, – дрожащим голосом сказала мама. – Он приводил меня сюда.
– Кто? Мистер Бистон? – Я испуганно обернулась на смотрителя.
Тот лежал так же неподвижно. Лодка опять покачнулась, и мама вцепилась в леер обеими руками. Я придвинулась к ней поближе. Ее лицо покрывали капли. Присмотревшись, я поняла, что это не брызги волн, а слезы.
– На нашу первую годовщину, – продолжила она.
Неужели мама была здесь с Джейком?
– Он говорил мне, что они упекут его сюда.
– Они?
– Да, если застукают нас. Он знал, что рано или поздно это произойдет. Мы оба это знали, но не могли расстаться. Потому что сильно любили друг друга. – Она пошатнулась, и мне пришлось поддержать ее.
– Я хочу найти его, – сказала я, прижимая маму к себе. – Вот зачем я взяла лодку. Я сделала это ради нас всех.
– Это невыносимо, – сказала мама. – Теперь я все вспомнила. Как же я могла его забыть? Его наказали за любовь ко мне, а я все забыла. Мне нет прощения!
– Мам,