они везли в переметной суме черного кота с белыми усами по кличке Веня.
В светлое Пасхальное воскресенье Шишка спас любимого зверя княжича от своры бездомных собак, кинувшихся на него со двора. Василий растерялся, но слуга спас Веню, за это княжич даровал ему звание рынды. Так называли оруженосцев-телохранителей князей, которые сопровождали своих господ при выездах за город и в военных походах. На эту должность назначали молодых людей из семей придворных, а Шишка был человеком без роду-племени… Княжичам такая охрана не полагалась.
Под Крещение Христово через Молдавию путники подъехали к городу Луцку, находившемуся на Волыни.
За несколько верст до города конь под княжичем пал, а где-то в лесу раздавался леденящий душу протяжный волчий вой. Дальше ехали на одной лошади… Боялись, что и та падет, но до города добрались.
Княжеский замок возвышался на холме, опоясанном замершими в ту пору рвом и рекой Стырь. Если смотреть на крепость с высоты птичьего полета,то во в плане она представляла из себя треугольник с башнями по углам. Ворота оказались уже запертыми на ночь. Пришлось долго молотить в них, чтобы впустили. Наконец приезжих впустили и провели к хозяину замка удельному князю Витовту Кейстутовичу, принявшему незваных гостей в исподней рубахе. После возвращения последнего в Литву из Ордена, куда тот бежал от Ягайло в женском наряде, король пожаловал ему Луцк с Брестом, Гродно и Каменцом, но не угодья его батюшки Кейстута.
Расспросив княжича, Витовт зевнул, велел накормить молодых людей и отвести им горницу для ночлега. В тот вечер Василий представлялся луцкому князю подарком судьбы, но он еще не вполне представлял себе, как им воспользоваться. Однако он обладал качествами незаурядного политика: умом, дальновидностью, неразборчивостью в средствах и хитростью, к тому же верил более щиту с мечом, нежели молитве с крестным знаменьем, и не желал своего упустить.
Наутро Василий проснулся от кошачьего мяуканья и царапанья в дверь когтями. Накинув на плечи тулуп, вышел с ним на запорошенный снегом двор. Морозный хрустальный воздух пьянил. Хорошо! Морозец хотя и не сильный, но пощипывал щеки. Бездумно смотрел княжич на еще не начавшее светлеть небо с яркими звездами и месяцем, удивляясь величию и непостижимости Творца, создателя всего сущего!
От этого княжича отвлек скрип. Обернулся и узрел в темном дверном проеме соседнего строения деву в меховой накидке с капюшоном, под которой светлела сорочка. Лица из-за капюшона не разглядеть, только один глаз да насмешливо кривящиеся губы. Юношеская фантазия мгновенно дорисовала недостающее, превратив незнакомку в записную красавицу. Легкой походкой она сделала несколько шагов в его сторону и остановилась.
– Кто такой, почему не знаю? – звенящим от морозца девичьим голосом спросила по-хозяйски.
– Сын великого владимирского и московского князя Дмитрия Ивановича, – отрапортовал Василий и в свою очередь полюбопытствовал: – А ты кто такая?
– Ишь какой шустрый! Сразу видно из здешних. Знаешь