его желание видеть мирное сосуществование Франции и Бургундии и снять ответственность за вражду с короля и герцога диктует подобный поворот в рассуждениях автора. К тому же для него важно показать, что именно Людовик XI виновен в ухудшении отношений между королевством и герцогством. После смерти Карла VII даже видимость мира сменилась открытой враждой. Впрочем, разочаровывается автор не только в короле, но и в его подданных, ведь «зависть и ненависть к твоему дому <герцога Бургундского. – Р.А.> рождаются вместе с французами»[39].
Что касается самого короля, то Людовик XI по мере усугубления конфликта между ним и Карлом Смелым становится у Шатлена примером порочного короля. Это нашло отражение и в последующем изменении текста «Обращения». Речь идет о той части этого произведения, где автор рассуждает о том, что порочность одного государя вовсе не влечет за собой порочность всех остальных членов его семьи. Напротив, если король сбился с истинного пути, то найдется кто-либо из его семьи или последователей, кто обязательно компенсирует это своей добродетелью[40]. Первоначально подтвердить подобную догадку должен был пример из совсем недавней истории Французского королевства. Мудрому королю Карлу V, приведшему страну и подданных к процветанию, наследовал его сын Карл VI, на которого не распространилась Божья благодать, дарованная отцу, и в стране воцарился раздор, преодоленный только Карлом VII благодаря его добродетелям[41]. Впоследствии Шатлен внес кардинальные изменения в текст: место Карла V и Карла VI займут Карл VII и Людовик XI соответственно. Первый наряду с Филиппом Добрым воспринимается автором в качестве идеального правителя, с которого необходимо брать пример: «они были луной и солнцем на небе»[42]. Французский король оставил своему сыну процветающее и мирное государство. И что же с ним стало при его преемнике? Единство сменилось разделением, согласие и мир – раздором, безопасность и порядок уступили место растерянности и безнадежности. Человек, словно очнувшись ото сна, оказался вместо теплой воды в холодной, в скорби, а не в радости. Людовик XI, заключает Шатлен, охладил сердца своих подданных, стал врагом каждому. Но более всего автора возмущает неблагодарность короля по отношению к Филиппу Доброму за предоставленное убежище во время ссоры с отцом. Он, обращается Шатлен к Карлу Смелому, тебе «воздал злом за добро, ненавистью за любовь, угрозой за службу»[43]. Негативный портрет Людовика XI можно было бы дополнить сведениями из хроники, но главным, пожалуй, является то, что именно на короля возлагается ответственность за усугубление франко-бургундского конфликта. Подобная позиция нашла отражение не только в произведениях Шатлена, но и в сочинениях других бургундских авторов и государственных деятелей. Де Ла Марш, например, отмечая склонность короля к интригам и лжи, пишет: «…если бы те хорошие слова, которые он поручил мне передать моему господину, оказались истинными, то мы бы никогда не вели войны во Франции»