И вызову на допрос. Степа, – обратился он к мальчику, – можешь минуту подождать маму за дверью?
Степан посмотрел на Миронова с подозрением:
– Вы помните, что мне обещали?
– Помню, – ответил Виктор Демьянович и добавил: – Не пиши больше своему другу. Он тебя предал, а сам испугался, поэтому тебе пришлось приехать сюда. Общайся с другими своими друзьями.
– У меня больше нет друзей, – тихо ответил Степа, а Миронов не нашел ничего лучше для ответа, кроме как:
– А как же я? Я твой друг.
Степан слегка улыбнулся в ответ и вышел за дверь. Виктор Демьянович повернулся к красивой высокой женщине, которая стояла в кабинете. Ей было уже за сорок, но весь ее внешний вид говорил, что она следит за собой: легкий приятный макияж, укладка, и одежда подобрана со вкусом.
– Ничего страшного не произошло, – обратился он к ней, – ваш сын просто оказался не в самой лучшей компании, которая пыталась втянуть его в неприятности. Ничего серьезного. Сегодня вы его ни о чем не спрашивайте. Пусть он немного обдумает все то, о чем мы побеседовали, а завтра вместе приедете, и мы немного поговорим.
– Так вы его все-таки допрашивали?
– Я провел воспитательную беседу. Это не для протокола, а значит, и не допрос. Доверьтесь мне, у меня опыт в таких делах. Мальчика нельзя спугнуть, он должен довериться нам с вами.
– Но я его мать, – как-то тихо и рассеянно произнесла женщина.
– Просто доверьтесь мне. Завтра мы все обсудим. А сегодня пусть он отдохнет.
Когда мать Степана покинула кабинет, находясь в состоянии спокойного недоумения, Миронов поднял трубку стационарного телефона и набрал номер. Прозвучало три гудка, прежде чем последовал ответ:
– Алло! Слушаю, Виктор Демьянович.
– Сережа, не очень приятные новости. Сегодня ты ночуешь у дома этого мальчика. Он слишком много знает, и я боюсь, что его может ожидать участь свидетельницы. Будь предельно внимателен.
– Хорошо. Сделаю, – не очень бодро, но абсолютно серьезно ответил Сергей. Миронов знал: если он говорит, что сделает, значит, его словам можно верить.
К семи вечера в кабинет к МВД начала подтягиваться вся оперативная группа, кроме Сергея, и в начале восьмого Миронов задал первый вопрос:
– Итак, Туманов, что у нас по потерпевшим и их родственникам?
– Установлено, что потерпевшие вместе работали. Есть предположение, что были любовниками…
– Это не предположение! Это факт! – раздался голос из угла кабинета. Этот голос принадлежал Арсению.
– Что ты здесь делаешь, Романов? – удивленно спросил МВД.
– Виктор Демьянович, у меня есть что вам сказать по этому делу. Я, как-никак, судмедэксперт. Считаю своим долгом находиться здесь, потому что это дело после того письма касается уже лично меня. Я хочу в группу.
Он говорил так уверенно, так самозабвенно и безапелляционно, что Миронову ничего не оставалось, как фыркнуть, удивленно улыбнуться и сказать:
– Хорошо. Посмотрим.
Александр после небольшой паузы продолжил:
– В общем, скорее всего, они были любовниками.