этого года в России. И брошенная им в огонь Гвардия ничего в этом поражении не изменит, только продлит бессмысленную агонию. Неведомый союзник русских, действуя совершенно ничтожными силами**, буквально растер его Великую армию в порошок и смешал этот порошок с дерьмом. Сами русские, конечно, дрались отважно, но их неожиданные союзники, выступающие под красными знаменами, одетые в скромные мундиры цвета пожухлой травы, превратили это сражение в какой-то расстрел безоружных. Наполеон и сам был любитель расстреливать из пушек неподвижные вражеские полки, но то, что творили незнакомцы, было непостижимо даже его уму.
Примечания авторов:
* так Бородинское сражение именуется во французской историографии.
** 48 орудий, 20 тысяч пехоты и 12 тысяч конных егерей армии Серегина, на фоне численности противоборствующих в Бородинском сражении армий – это действительно немного. Численность французской армии – 102 тысячи пеших (пехота + артиллерия), 28 тысяч конных, при 587 орудиях. Численность русской армии – 86 тысяч пеших (пехота + артиллерия), 24, 5 тысячи конных (регуляры + казаки), при 640 орудиях, из которых половину Кутузов оставил в резерве, из-за чего эти пушки не принимали участия в бою, в то время как французская артиллерия участвовала в сражении в полном составе.
Император самолично имел возможность наблюдать, как отчаявшийся от непрерывного обстрела храбрый дивизионный генерал Монбрен повел в атаку оставшихся в строю последних кавалеристов Мюрата. Пух и прах, прах и пепел, блеск сабель и палашей, пики с яркими значками и чудом уцелевшие в предыдущих атаках полковые знамена. Сам главнокомандующий французской кавалерией еще три часа назад бесследно сгинул, в первых рядах возглавив злосчастную атаку в обход сильно укрепленного Семеновского, и Наполеон больше не чаял увидеть его живым. Головная часть атакующей французской колонны тогда была вчистую вырублена все теми же рослыми всадниками на высоких конях, и Мюрат тоже наверняка находился среди сотен погибших кавалеристов, сплошным ковром тел усеявших окровавленную русскую землю. Впрочем, Наполеон забыл о том, что никто этих французов в Россию не звал и приносить европейскую цивилизацию на русскую землю не просил.
С расстояния в полтора километра в подзорную трубу прекрасно было видно, как при угрозе атаки остановились и уплотнились ощетинившиеся штыками стрелковые цепи, превращаясь в обычные двухплутонговые линии. В то же время солдаты в несколько иной, чем у всех остальных, форме (которые до того, ничего не предпринимая, группами по трое двигались в интервалах между цепями) тоже остановились и принялись собирать какие-то странные аппараты вроде коротких толстых ружей на низких раздвижных треногах. Сначала по атакующей французской кавалерии частыми залпами ударили ружья пехотинцев, заржали раненые кони, солдаты и офицеры стали выпадать из седел, но это были еще цветочки. Ягодки наступили тогда, когда первые французские всадники были уже в паре сотен шагов от