доставались Авалон взамен на прикосновение. Когда прохладные пальцы впервые скользнули по ее лицу она вздрогнула.
Купцу нравилось видеть ужас в ее глазах, поэтому он часто хватал ее за подбородок, принуждая к подчинению, но Господин просто погладил ее скулу и даже сказал комплимент:
– Какая нежная кожа, и тонкая лепка лица, Боги потратили немало сил создавая тебя.
Затем пальцы мужчины пробежались по шее, погладили вырез корсета, Авалон вздрагивала, но не смела отказаться от угощения или закрыть глаза. Каждое касание заставляло ее вспоминать кургузые лапы прежнего хозяина, и в то же время отгоняло его призрак, заменяя прежние воспоминания другими.
Огладив всю доступную прикосновению кожу, повелитель запустил пальцы в ее прическу:
– Мне нравится смотреть на твои локоны, они блестят, отражая огонь камина. Всегда распускай их, когда приходишь ко мне, запомнила?
Авалон увлеченная своими переживаниями просто кивнула, и тут же ощутила, как ее крепко и властно взяли за волосы:
– Проглоти еду. – Господин подождал, пока она выполнит его приказ, но не выпустил из рук ее прическу, – а теперь посмотри на меня и скажи, что ты запомнила.
Сердце девушки стукнуло, она опустила ресницы, не в силах выдержать строгий взгляд повелителя и кусая губы повторила:
– Всегда распускать волосы, когда иду к вам, Господин.
– Хорошо. Ты понятливая и толковая, но помни, за невнимательность всегда следует наказание. – Авалон по-прежнему опасалась смотреть на его лицо, но Господин сам приблизился к ней и укусил за беззащитно подставленную шею: – вот так, этот след будет болеть несколько дней и тем напомнит тебе о послушании.
Рабыня вздрогнула, но удержалась от вскрика, хотя лицо на миг исказила гримаса ужаса. Тогда Господин провел по укусу пальцами, не то снимая боль, не то проверяя его качество:
– Тебе пойдет ожерелье из таких меток… – задумчиво сказал он, – но не сейчас. Твое тело ранено, а душа застыла. Сначала нужно согреть ее. Вернись на свое место и доешь ужин, потом тебя проводят в покои рядом с моими.
Авалон была в таком состоянии от всего произошедшего с нею, что просто съела все, что положили ей Безликие, повинуясь беззвучному приказу Господина, допила вино и совершенно уставшая подняла взгляд на повелителя, ожидая разрешения удалиться.
– Ты сыта? – поинтересовался мужчина.
– Да, Господин! – как можно более вежливо ответила девушка, мечтая спрятаться в тихий уголок и уснуть, стирая калейдоскоп событий одного длинного дня.
Еще утром она собиралась умереть на столе гостевого зала, под плетью, только бы не превратиться из человека в кусок плоти, а теперь сидела в нарядном платье за накрытым столом, вкушала деликатесы и училась непонятно чему, чтобы стать Повелительницей Гор. Стремительная карьера.
– Ступай, – махнул рукой Господин, разглядев наконец в глазах новой игрушки желание упасть и уснуть. Тебя проводят. Ничего не ешь и не пей в комнатах, не используй