по меньшей мере на период длительного царствования сына Давида – Соломона.
Исторически территориальные государства имели стимулы к агрессии. При аграрной экономике новые территории обычно означали и расширение площади пахотных земель, и соответственно облагаемых налогами ресурсов. Профессиональные воины, не говоря уже о военных вождях, относились к элите общества. Отвага и даже агрессивность всячески поощрялись.
Проблема в том, что с введением всеобщего избирательного права и ростом социального государства ситуация коренным образом изменилась. Раньше государства поощряли агрессивных воинов, а не сажали их, теперь наоборот (см. [Яновский, Затковецкий, 2013; Yanovskiy, Zatcovetsky, 2017; Zatcovetsky, Yanovskiy, Zhavoronkov, Ginker, 2014]).
Провалы социального государства и возможности восполнения из частных источников
Как мы уже писали, армии большинства рыночных демократий стали площадками для социальных экспериментов, и их способность выполнять свои прямые задачи весьма сомнительна. Армии меньшинства государств, имеющих боевой опыт, фактически защищающих не только себя, но и другие страны, менее подвержены таким экспериментам. Однако политическое давление растет и на них (даже в случаях США и Израиля, большинство избираемых политиков которых никогда не давали санкции на такие эксперименты, и где они проводятся по инициативе собственно военных юристов и при поддержке левых политиков и левой прессы[74]).
Бюрократы социальных ведомств, министерства юстиции и юристы собственно в армии благодаря новым нормам военной юстиции приобрели дополнительные полномочия, от которых никогда по доброй воле не откажутся.
Хуже того, запущенный новой военной юстицией процесс отрицательного отбора (adverse selection) выдвинул на командные посты в армиях демократических государств лиц, которых ситуация безответственности (фактический откат от принципа единоначалия в армии) объективно вполне устраивает. Идея взять на себя ответственность при той же зарплате не должна вызвать энтузиазма у склонных к избеганию рисков (risk averse) командиров.
Так что ожидать исправления ситуации и возвращения государства как поставщика блага «оборона» в большинстве цивилизованных стран не приходится.
Падение эффективности армии идет рука об руку с падением престижа армии и профессии военного. Без престижа армии и агрессивности мы наблюдаем ровно то же недоинвестирование и в рамках государственной поставки, а также и в рамках частной. Причем огромные паллиативные расходы на оборонительные системы скорее ухудшают ситуацию, нежели решают проблемы.
В ситуации очевидного провала большинства правительств в поставке общественного блага «оборона» удовлетворительного качества альтернатива частной поставки должна быть снова взвешена, по крайней мере как дополнительный или резервный вариант.
Возможной причиной резкого роста спроса на делегитимацию традиционной армии со стороны «левых политиков», гражданских бюрократов и групп