практически не виделись с Аленой. Почему она не пишет, не звонит? Почему не беспокоится? Набрал ее номер. Ответила не сразу. На фоне оглушительной музыки, она прокричала, что сейчас с партнерами обмывают контракт и выключила трубку. Какой контракт? Какие партнеры? Она же вроде говорила, что у нее какие-то большие неприятности? Или я что-то путаю? Или это были мои неприятности? Расстроится, не было сил. В «визитнице» стал искать контакты знакомых адвокатов. Завтра они могут понадобиться. Воображение нарисовало картину, как завтра меня арестовывают, прям в кабинете начальника ОБЭПа. Надевают наручники, предъявляют ордер, зачитывают права. Нет, лучше об этом не думать. Ночь практически не спал, но и не пил. Решил, что завтра трезвая голова мне просто необходима.
В ОБЭП одевался как на свадьбу, правда непонятно зачем. Белая рубашка, дорогой галстук, лучший костюм. Застёгивая ремень обнаружилось, что я немного похудел от этих передряг!
Машину не брал. Поехал на такси. Решил, что могут арестовать не только меня, но и мой любимый мерседес. Хотя если будет конфискация этого всё равно этого не избежать.
Шрамов встретил по-дружески. Пожал руку, справился о здоровье. Дальше произошло то, к чему я меньше всего был готов. Начальник ОБЭПа взял со стола бумагу и торжественно зачитал: «В период с 15 июля по 1 августа 2004 года, районным отделом ОБЭП по Советскому району, проведена проверка……. Фактов нарушения ведения отчетности и налогообложения не выявлено. Следующая плановая проверка может быть проведена не ранее, чем через три года».
– Поздравляю Вас Георгий Иванович, ознакомьтесь и распишитесь, – произнес Шрамов с синтетической радостью.
В этот момент я так переволновался, что не сразу понял, что произошло. Пока читался документ-приговор, все моё внимание почему-то было обращено к таблице с террористами за спиной начальника ОБЭПа. Мне показалось, что с момента нашей последней встречи еще один главарь бандформирования был перечеркнут свежим красным крестом. «Надо же! Наверно убили или уже сидит! Как быстро время летит!» – пришла в голову ненужная мысль. Вернулся я к действительности только тогда, когда Шрамов произнёс: «Герман Иванович, ознакомитесь и распишитесь!». Тут я взял документ и бегло прочитал спасительную формулировку. Тюрьма откладывается? Видимо да! Не показывая радости, хотя это было очень трудно сделать, я подписал документ, пожал руку Шрамову и направился к выходу. По лестнице практически бежал, боясь, что кто-то вдруг передумает. На улице вдохнул полной грудью. Городской смрад показался свежим лесным воздухом. Вот он, запах свободы! Мир опять в красках, жизнь продолжается.
Жуткий груз упал с моих плеч. Куда бежать, за что хвататься?
Зазвонил телефон.
– Это Паша. Ну что все нормально? Подробности надо?
– Конечно. Давай встретимся в центре, в чайхане на Пушкинской.
Через час я уже знал, как развивались события. Оказывается, инициатива проверок исходила из прокуратуры, от господина Михалева. Правда