на штанах и рубахе, убор из картона и вороньих перьев – крутотень неимоверная, зависть одноклассников). Первая книга – «Последний из Могикан», читал её запоем.
Много чего не помню, слишком часто менял школы (год, полтора и новая школа). Ходил в кинотеатр на фильмы с фотоаппаратом «Смена-8М», чтобы фотографировать индейцев. По воскресениям торчал у телевизора, ждал «Международную панораму» – а вдруг сюжет про индейцев, а я пропущу и не сделаю фото. Обязательный просмотр «Клуба кинопутешественников» – а вдруг покажут индейцев? Поход в библиотеку – читать всё, что там есть про индейцев. Не помню точно название журнала, где печатались главы из книги «Сыновья Большой Медведицы» – то ли «Пионер», то ли «Костёр». В читальный зал ходил, чтобы аккуратно вырезать картинки (шикарные иллюстрации были), а затем и весь текст скомуниздить и вклеить всё в свой альбом. Любая хрень (от вкладышей от жевательной резинки – круто, если жвачка американская, с настоящими фото индейцев – до серий Болека и Лёлека на Диком Западе. Всё с изображением индейцев и ковбоев отправлялось в мои альбомы. Я много лет хранил их, возил по гарнизонам с родителями и потом по своим местам службы и лишь в 2000-х подарил все альбомы Юре Чёрному Волку на день рождения. Помню, как проездом через Вильнюс (с родителями в отпуск), в центральном Универмаге я увидел набор подтяжек (на брюки, носки и рукава рубашки), это всё было прикреплено на картонку с изображением индейца с одной стороны и ковбоя с другой. Как ни упрашивал я родителей купить это мне, они не купили. Обида была жесточайшая. Потом наступил в моей жизни 1977-й год, увлечение тяжёлым роком и как следствие – длинные волосы, а это – тоже индейцы. Первое племя под моим началом. Походы в лес и строительство именно вигвамов, луки, стрелы и т. д. и т. п. Первая кличка – Чингачгук. Первого сентября меня не пускали в школу из-за слишком длинных волос. Но мне всё было, как говорится, по барабану. Я индеец и хрен вы меня пострижёте. С отцом воевал из-за длинных волос – он у меня военный, неоднократно пытался меня остричь, но я сбегал при приближении к парикмахерской, хотя ему большое спасибо за то, что он всегда поддерживал меня во всех моих увлечениях. Его подчинённые (солдаты) по моим эскизам делали мне индейские ножи, томагавки, наконечники для стрел. Первый брэстплэйт я себе сделал из колен сухого тростника, а трубку из бузины (сердцевину легко проткнуть и приделать чашку). Так и продолжалось до 1979-го года.
Потом было военное училище, служба на Байконуре, служба в Подмосковье, серьёзное увлечение реконструкцией 1812-го, прикладной частью (мне было интересно сделать, а не прочитать), Поездки на выставки, изучение мундиров по запасникам музеев, участие в фестивалях (тогда мы были за все кроме голодовки). Про индеанистов слышал. Говорили, что они где-то под Питером собираются и под Тверью, но никто из моего окружения никого из индеанистов не знал, пока в 2002-м мне не рассказали про отдельных людей –