трашно, – с трудом оторвавшись от ее губ, тяжело дыша, прошептал Яр. От волнения он даже не заметил, что без согласования перешел на «ты». – Сумасшедшая спасительница! Как же такая глупость могла прийти в твою хорошенькую головку?!
– Наверно, места много было пустого, – виновато ответила девушка, робко прижимаясь к Ярославу, обнимая его руками и не веря в происходящее.
Она была потрясена этим поцелуем. Ничего в мире не было такого, что могло бы с ним сравниться. Ей показалось, что губы Яра поработили ее, заставили забыть обо всем. Волна безумного блаженства растеклась по телу, делая его придатком, частью этого мужчины, в котором хотелось раствориться без остатка, как шипучий аспирин в воде. Его сильные руки без слов говорили о желании. Ей стало жарко, и этот жар так стремительно разливался по телу, что все мысли куда-то испарились, будто капли влаги под палящим солнцем. «Не хочу о ни о чем думать!»
А Звягин, справившись с первой волной эмоций, осознал, что зашел слишком далеко. Но выпустить из своих объятий доверчиво прильнувшую к нему девушку не было никаких сил. Взяв ее лицо руками, он с тоской посмотрел в ее глаза и, секунду поколебавшись, снова поцеловал в губы. Этот поцелуй был коротким, крепким, с горькими нотками прощания. Все, что в нем бушевало за прошедшие недели, он вложил в него.
Привычным уже жестом Яр прижал голову девушки одной рукой к своей груди, вдыхая запах ее волос, другой нежно гладил по спине, словно запоминая ее изгибы, ее тепло. Откуда взялось это «ты»? Ну да! Было бы странно впиться в губы девушки самым нецеломудренным поцелуем, чуть ли не лишив ее тем самым невинности, и при этом обратиться к ней на «Вы». Ну вот после этого пусть хоть гневается, хоть обижается. Но теперь ни он, ни она эти минуты не забудут.
– Нам нужно продержаться еще один час и сорок минут. Да, я здесь в роли клиента, забыл тебе сообщить. – И почувствовав, как Анна дернулась от этих слов, успокаивающе поцеловал в лоб. – Нам нужно спуститься в преисподнюю, так я понимаю это место. Если мы этого не сделаем, боюсь, помощь извне нам уже не понадобится. Итак, я тебя отпускаю, а ты покорно, не поднимая головы, следуешь за мной.
Яр опасался не справиться с эмоциями, которые бушевали в нем. Как же мерзко было сейчас натягивать маску морального урода! Но он вспомнил Штирлица, который в кафе встречался со своей женой. Как ему было тяжело после долгой разлуки ни единым жестом не выдать волнения! Лишь несколько минут посмотрели друг на друга, но глаза сказали все. Хороший пример всегда кстати. И несколько раз вдохнув и выдохнув, он резко распахнул дверь.
Он не ошибся, полагая, что распорядитель стоял под дверью. И если бы она открывалась наружу, то точно получил бы весомый удар. А сейчас он просто испуганно отпрыгнул. Звягин усмехнулся.
– Вот теперь можете предложить свои услуги. Рулетка меня не подвела. Где тут номера? – неучтиво спросил он.
– Прошу вас, – администратор подобострастно показал рукой направление и добавил, – я вас провожу. Вам удобно идти за мной?
– Не суетись, веди, – по-барски покровительственно, произнес Звягин. Анна хотела вцепиться в его руку, ей было так страшно, что ноги буквально подкашивались.
Но нельзя было ни единым взглядом или жестом выдать свое состояние. Хорошо, хоть Пудик чинно семенил рядом с ней, успокаивая своим невозмутимым видом. Девушка очередной раз удивилась, насколько песик был сообразительным. Он тоже старательно делал вид, что не знает Анну. И это при его повышенной собачьей эмоциональности!
Когда они только вошли к ней в комнату, он не кинулся ее облизывать, не стал лаять. И лишь когда она взглянула на него – легонько приветливо застучал хвостом. Несмотря на страх, девушка умилилась: недаром говорят, что животные становятся похожи на своих хозяев. Ярослав – умница, и Пудик непревзойденный умница. Звягин вжился, как актер, в роль клиента этого зловещего притона, и Пудик делает вид, что все ему привычно. Невероятно!
За своими размышлениями она не заметила, как они спустились в подземелье. Огромный бассейн посреди холла не производил приятного впечатления. Наоборот, он напоминал какой-то зловещий омут, на дне которого красовалась искусно выложенная мозаикой Русалочка. Только она была связана веревками.
Мерзкий толстяк, с бегающими, как мыши, масляными глазками, сопровождавший их, остановился перед второй по счету дверью и гостеприимно распахнул ее, слегка наклонив голову в знак почтения. Анна вздрогнула от неожиданности, а открывшийся вид помещения едва не лишил ее сил. И было отчего!
Кроваво-красные стены со множеством прикрепленных к ним каких-то адских приспособлений, с канделябрами и электрическими свечами, картины со сценами насилия наглядно показывали, что это был не просто бордель, как она себе наивно представляла. Плети, кнуты, какие-то распорки, козлы с петлями, очевидно для фиксации рук и ног. Анна только сейчас осознала, что значит по-настоящему испугаться. До нее дошло, что значили слова Антона о следах насилия на телах девушек. Что было бы, если бы к ней вошел не Яр, а настоящий любитель всего этого?! Анна побледнела, зрачки расширились, голова закружилась, и она потихоньку начала сползать по стеночке.
Однако