что тебе сказал дядюшка Джо?
– Фрэнк, – попытался улыбнуться Уоллес, но улыбка его была больше похожа на гримасу, – я понял, что Сталин – это такой человек, который видит нас всех насквозь, словно просвеченных рентгеновскими лучами. Это я к тому, что у него теперь есть свой «стоп-лист», и доступ к этим сокровенным знаниям для нас зависит от того, какой в будущем станет наша Америка. Если она останется Америкой вашего «Нового курса», то Сталин согласится сотрудничать с нами полностью и без всяких ограничений. Во всяком случае, именно об этом и было сказано в нашем разговоре в Кремле. В противном случае он придержит эти козыри в своем рукаве, чтобы выложить их потом в игре против ваших преемников. Я понял, что русские могут заглядывать в будущее, черпая оттуда уникальную информацию. В общем, Фрэнк, мистеру Сталину известно будущее Америки, и это будущее в первую очередь не обрадует именно тебя, как президента США. Я встречался и разговаривал с теми людьми, которых мистер Даллес в прошлый раз назвал «чертиками». И теперь я знаю то, что знают они.
Расстегнув портфель, вице-президент Уоллес вытащил из него толстую папку.
– Вот мой доклад на эту тему, предназначенный только для тебя, Фрэнк, – произнес он, протягивая папку Рузвельту. – Там же лежат предложения Сталина об условиях заключения между СССР и США нового, долговременного союза.
Рузвельт, стараясь удержать дрожь в руках, взял папку и стал жадно перебирать лежавшие в ней бумаги. Время от времени он, схватив заинтересовавший его документ, впивался в него глазами. В Овальном кабинете наступила гробовая тишина. Вице-президент безучастно смотрел в окно. Он чувствовал страшную усталость. И не от того, что Уоллес за долгую дорогу из Москвы в Вашингтон практически не сомкнул глаз. Его давила к земле чудовищная тяжесть тех знаний, которые он получил в ходе визита в Страну Советов. Действительно, правильно написано в Библии: «от многих знаний – многие печали».
Бегло просмотрев бумаги в папке и отдельно перечитав несколько раз перевод письма Сталина, Рузвельт вздохнул и вопросительно посмотрел на Уоллеса.
– Генри, мы с тобой знакомы уже немало лет, – сказал он, – скажи мне откровенно – этому, – президент указал на лежащие перед ним бумаги, – можно верить? Я не про «шалости» полковника Донована, который думает меньше всего о том, как победить этого нехорошего парня Гитлера и джапов, которые, правда, сейчас побеждают нас. Тут все ясно – в нашем огороде необходимо произвести основательную прополку. К тому же события в Британии и возросшая угроза для нас на Тихом океане не оставляют другого выбора. Полковник Донован, он ведь не один такой. В наших политических кругах найдется еще немало персонажей, которые могут решить, что договоренность с Гитлером и установление в США фашистской диктатуры – наименьшее из двух зол. Эти люди будут пострашнее адмирала Ямамото. Дело в том, что японец сражается за свою страну, а эти – лишь за личное благополучие, пусть даже оно будет достигнуто