и впасть в ступор. Но сейчас – звери и звери. И, в отличие от обычных волков, они хорошо сознавали, что попались, и никуда им не деться. Не пытались дергаться, грызть веревки – лежали и ожидали своей участи. Во всяком случае, взрослые. Молодняк – те, конечно, не могли поверить в то, что их, таких быстрых и сильных, могут сейчас запросто освежевать живьем. Как только маг снял парализующие чары, они начали пытаться что-то сделать, но все их потуги больше походили сейчас на шевеление червяков в грязи. Бессмысленно и нелепо.
Рагнар присел на корточки перед вожаком, посмотрел во внимательные, совсем человеческие глаза. Зверь смотрел на него… устало, иначе и не скажешь. Некромант вздохнул:
– Сейчас я тебя освобожу. А дальше хочу с тобой поговорить. Облик примешь человеческий. Наденешь, – он кинул на землю безразмерные крестьянские штаны. – Все же у нас тут дама, не стоит ее смущать. Можешь, конечно, попытаться напасть на меня, но я бы не советовал – умрешь раньше. А потом умрут твои родные. Очень больно умрут. Можешь попытаться сбежать. Даже, может статься, и сумеешь, хотя я бы на такую удачу не рассчитывал. Но, опять же, твои родные умрут. Надеюсь, ты не дурак и понимаешь, что разговор с неизвестными последствиями лучше, чем гарантированная смерть всех твоих родных. Все, приступай.
Некромантам верили – они вообще народ, к шуткам не склонный. В ближнем своем кругу, разумеется, все проще. Люди всегда остаются людьми, с достоинствами, недостатками, чувством юмора… Любовью и ненавистью, в конце концов. Только вот другим об этом знать совершенно не обязательно. И не стоило удивляться, что оборотень воспринял слова победителя всерьез. Правда, и Рагнар, идя в сторону устроившейся на краю луга, небрежно поигрывающей маленьким огненным шаром Ирии, на всякий случай фиксировал краем глаза происходящее. Наблюдать в деталях не хотелось – процесс трансформации зрелище неаппетитное, и больше всего напоминает выворачивание наизнанку. Тем не менее и пускать дело на самотек он не собирался, Ирия, случись что, может и не успеть, класс у нее не тот. Однако плененный оборотень сообразил, видимо, что игры кончились и начинается суровая проза жизни, а потому не пытался учинять безобразия.
Когда он подошел к ожидавшим его магам, те синхронно присвистнули. Рагнар, обычно сдержанный, эмоций не сдержал, а подруга и не пыталась. Уж больно знакомым оказалось лицо оборотня в человеческой ипостаси.
– Бертран, ты ли это!
– Я, милорд, я, – устало и безнадежно ответил оборотень, садясь на землю и устало вытягивая худые волосатые ноги в слишком коротких для него штанах.
Да уж, выглядел отцов лесничий неважно. Впалые щеки, поросшие густой рыжей щетиной, круги от усталости вокруг глаз. Сами глаза он старательно отводил. Рагнар усмехнулся:
– Может, скажешь все же, что тут произошло? Честное слово, не ожидал, что…
– Я и сам не ожидал, – вздохнул оборотень. И добавил классическую фразу всех влипших в историю: – Так получилось.
Да уж,