ближе. На самых сакраментальных моментах ее голос срывался на густой, плотный шепот, страстный и отчужденный. А мне было противно это слушать, настолько противно, что я едва держался, чтобы не броситься к лифтам, сбежать с крыши откровений.
Я спросил ее, зачем она все это рассказывает мне. Я был ее другом. Вот в чем причина! И, действительно, мы так плотно общались. Мы всегда делились самым сакраментальным, тихонько хихикая. И почему я удивлялся тому, что Ксюша рассказывала мне о своих приключениях? Ведь вначале она рассказывала свои мечты о том или ином мультяшном герое. Став чуть постарше, в ее комнате стали появляться постеры взрослых мужчин, актеров и певцов. Ей нравилось смотреть на них. Я никогда не спрашивал себя, почему. Я просто воспринимал это как должное. Так ведь все девчонки делают! Они обязательно любят актера или певца, развешивая его физиономию по всей своей обители. Они страдают из-за недоступности любимой знаменитости, а потом постепенно у них появляются кумиры в реальной жизни. А я ведь друг. Разве я не выслушивал о мультиках и знаменитостях? Так в чем же сейчас дело?
Я спросил ее, не обидно ли ей от того, как сложилась ситуация. Не хотела ли она связать с ним свою жизнь и жить долго и счастливо? Ксюша рассмеялась. Ей было наплевать на Максима. Она заинтересовалась сексом. Ей было очень интересно попробовать, что же это такое – интимная связь между мужчиной и женщиной. Об этом так много говорят. И едва подвернувшийся парень сыграл роль стартера. Ксюше было достаточно, что он мужского пола, и он симпатичный и имелось желание. Она описывала свои страхи. Оказывается, ей было страшно, но я узнал об этом только когда спросил, боялась ли она.
Вечером я проводил ее домой. Ксюша пригласила меня к себе, как обычно посмотреть ужастики на ночь. Одной ей было страшно смотреть. Она боялась спать. А так я был рядом и Ксюша, обняв свою Китти, засыпала, будучи уверена, что теперь ни одна сущность ей не грозит. Но я отказался. Я сослался на прогулку с друзьями и ушел. Я больше не хотел слушать о сексе и Диме. Я устал.
Восьмой класс заканчивался. Ксюша становилась изгоем в классе. Учителя выгоняли ее с уроков за открытую насмешку вначале над предметом, потом уже над ними, над их личностями. Ксюша скатилась по оценкам на едва выплывающий минимум. Одни тройки. Со мной она перестала заниматься. Стоило мне предложить отработать тот или иной урок, как Ксюша смеялась и говорила, что с нее хватит. Она отказывалась запоминать нескончаемую громаду знаний. Ей надоело вставать по утрам. Ей надоело сидеть за партами и пытаться понять то, что ее совсем не интересовало. Она часто задавала мне вопросы, зачем ей нужно знать, как размножаются растения. Или зачем ей нужны равенства? Зачем ей знать массу и скорость не существующих машин? Взамен она тащила меня на улицу. Гулять. Свежий воздух даст гораздо больше, чем зазубривание бесполезных алгебраических функций. Я лазил по крышам вместе с ней. Я никогда не был против. Я лазил по крышам и подвалам вместе с ней. И я вспоминал о ней, как о друге, когда она, наконец, становилась собой, той