очертания домов, от яркого света пульсировало в висках. Она могла разглядеть лишь размытую высокую фигуру, замершую над черной кучей. Вика откашлялась, стирая с губ кровь. Нужно бежать… Где же очки? Без них она почти слепая. Вика огляделась и вздрогнула, когда раздался звук нового удара. За ним послышалась цепочка самых грязных ругательств, какие она только слышала в своей жизни. Но голос был уже другим. Низким и хриплым, незнакомым. Вика судорожно шарила руками в снегу, не обращая внимания на холод, боль и то, что пальцы уже почти не гнутся.
Еще один удар и хруст. Теперь Вику уже трясло. Незнакомый голос где-то в отдалении прошипел:
– Ты, с*ка, уже инвалид. А увижу еще раз рядом с ней, отрежу все, что осталось.
От услышанных слов Вику накрыло ужасом. Она уже не знала, кого и чего бояться. Слезы текли из глаз, обжигая солью распухшее от ран лицо. Внезапно рядом мелькнула чья-то рука. Вика судорожно повернулась, ожидая нового удара, но покрытая кровью ладонь выудила из снега очки и протянула ей. Вика схватила холодную дужку и быстро надела. Мир, нехотя, обретал четкость. В ярком пространстве света от автомобильных фар она смогла разглядеть ту самую черную кучу, которая оказалась едва не изнасиловавшим ее уродом. Он лежал у каменной стены какого-то дома, согнувшись в три погибели, и прижимал руки к животу. Его лицо превратилось в месиво. Вика в жизни подобного не видела. От ужасного зрелища желудок скрутило узлом. Но хуже было другое… Вика перевела взгляд ниже: он держался вовсе не за живот, а за пах. Снег рядом с его бедрами пропитался кровью, и ее становилось все больше. Господи… Вика почувствовала, как по спине медленно стекает капля пота. Сбоку произошло какое-то движение, и Вика, как затравленный зверь, быстро обернулась. Ее спаситель сел на корточки, спокойно зачерпнул ладонями горсть снега и обтер окровавленные руки. Каждое его движение было настолько четким, выверенным и хладнокровным, что Вика задалась вопросом: а не ждет ли ее что-то хуже изнасилования в подворотне? Время, кажется, остановилось. В свете фар блеснуло и тут же исчезло длинное тонкое лезвие. Против такого она не выстоит. Можно даже не сопротивляться. Словно со стороны, Вика наблюдала за тем, как он поднимается, протягивает руки, касается ее плеч. Но не больно, а мягко, почти нежно.
– Виктория Сергеевна… Виктория Сергеевна!
Кто-то выдернул ее из тишины и черного тумана, который плыл перед глазами. Вика сфокусировала взгляд, пытаясь понять, кто ее так настойчиво зовет. Как будто она была в классе на уроке, и после тысячи ее объяснений у кого-то все равно остались вопросы. Черный туман стал плотнее.
– Виктория Сергеевна, вы меня слышите?
Ее щек коснулось что-то холодное и чуточку шершавое. Кожа стала болезненно чувствительной. Вика ощущала, как по скулам нежно скользят… пальцы. Кто-то касался ее лица. Чтобы снова причинить боль?! Она дернулась и распахнула глаза. На линзах отражались чертовы блики, мешая разглядеть того, кто мог причинить новую боль.
– Виктория Сергеевна!
Он вдруг поднялся и подхватил