а городишко и не узнает. Грязище везде, запустение. Обыватели по улицам перебежками перемещаются. А кое-где и вовсе по пластунски. В окнах ни одного стекла целого и стрельба с утра и до утра. Молодежь в организованные преступные группировки скучковалась. Городишко на зоны влияния поделила. Воюют промеж себя за эти зоны. Банда Козлов восточные районы держит. Банда Ослов – западные, остальные районы Кабаны крышуют во главе с мэром Свиньей. Центральной группировкой себя именуют. Потому что самые крутые они. Два танка свои как выставят на стрелку, сразу все с ними соглашаются. Сунулся Волчара к мэру Свинье с вопросами каверзными, где мол порядок и когда с оргпреступностью покончено будет? А тот и слушать эти вопросы не стал. Приказал лапы в браслеты закоцать и в загон для скота бездомного бросить. А там с тех пор еще хуже стало. Шакалы, да гиены друг друга поедом жрут. Увидели новенького, упитанного, да холеного, сразу опустили ниже параши. Зачмурили так, что первая отсидка Волчаре санаторием на курорте вспомнилась. Месяц мэр его на соломе продержал и то не вволю. А в редакцию на запрос отписали, что не приезжал к ним никакой Волчара и где он не знают. "Может в запое, на даче у себя прячется". Через месяц привели к мэру в кабинет. Тот его и не признал сначала. – Я, вам,– орет,– велел Волка доставить, а вы мне пса какого-то облезлого, с задницей драной, привели,– потом разобрался и визжать перестал. – Ну?– спрашивает.– Серый, понял теперь, как мы с преступниками обращаемся? Почувствовал на собственной шкуре? Проняло или еще на месячишко желаешь в нашем городке гостеприимном задержаться?– Волк в ответ только мычит по-коровьи, на соломе гнилой отощав, да ушами вислыми трясет. Проняло. Мол. И гостить более не хочу.
– Ну, вот и хорошо, иди и не мешай указ президентский об усилении борьбы с преступностью, в жизнь воплощать. Что за манера под ногами путаться?
Вышел Волк из тюряги, ветром его шарахает. На вокзал поплелся. А там билеты только по тройной цене и только на вчерашний поезд с рук купить можно. А у него и денег-то нет нисколько, все в загоне для скотов бездомных скотам этим же в общак сдал, за солому расплачиваясь.
Не уехать домой, а пешком далеко. Да и жрать охота до спазмов.– "Эх, а в тюрьме-то ужин, соломку выдают",– хоть обратно иди, просись. А уж ночь – из помещения вокзального кабаняры в портупеях шугнули, чтобы мордой, с обвисшими ушами, приличных пассажиров не шокировал. Вышел Волк на площадь привокзальную. В городке тихо, можно сказать. Прострекочет где-то очередь автоматная раз в десять минут, да граната рванет раз в час и опять тишина. Пошел, куда глаза глядят. И до восточного района добрел к утру. Городишко не такой уж и маленький, если по нему пешком на голодный желудок ходить. Смотрит, домище стоит на самой окраине – двухэтажный, забором из броневых плит обнесенный, а на воротах вывеска.– "Штаб-квартира ОПГ.7-ро КОЗЛОВ". У Волка челюсть отвисла от удивления.– "Надо же, как обосновались основательно",– додумать эту мысль не успел, как следует, а ему уже два здоровенных