искренне расстроился Юрчик, имеющий слабость к перфекционизму. – Стоп, а как это я умудрился сократить сто девять лет своей жизни? – удивился он.
– Сто семь, – поправил его чудик.
– Точно.
– Ты очень старался и арсенал задействовал приличный, – ухмыльнулся чудик, сосредоточенно шаря по своим многочисленным карманам на штанах, рубашке и кофте.
– Список ищешь? – поинтересовался Юрчик.
– Не совсем, – ответил паренек и тут же расплылся в улыбке. – О, нашел!
Он достал из кармана огромную карамельку на палочке без обертки и закинул в рот. Теперь он разговаривал с конфетой во рту, и его левая щека оттопыривалась, а по подбородку из уголка губ стекала слюна.
– Жависть, жлопа, абида, – начал перечислять паренек, не выговаривая и коверкая буквы, – дишовые понты, ашкарбления, маму не любил, батю ненавидел…
– Маму я любил, – не согласился Юрчик, – и сейчас люблю.
– Именно поэтому мештал о шуишиде? – ухмыльнулся паренек. – Прям не жнал, как штарушку порадовать: то ли утопися, то ли вшкрыся.
– Я по-своему ее люблю, – рассердился Юрчик.
– Пошлушай, мне все авно, я прошто конштатирую факт. Присём по твоей же прожбе, – деловито шмыгнул носом паренек, подтерев манжетом рубашки слюни на левой щеке, после чего ловко перебросил конфету черным языком на правую сторону.
– А папашку пасему не любил? – ехидно хихикнул чудик.
– Потому, что он козел! – вспыхнул от гнева Юрчик.
– Нет, тебя хто-то обманул, он не кожёл, он сапля.
– Кто? – удивился Юрчик.
Паренек достал конфету изо рта и внятно проговорил:
– Цапля, – и снова закинул конфету в рот, причмокивая от удовольствия.
– Ты серьезно? – изумился Юрчик.
– А ты? – ухмыльнулся чудик.
– Вообще-то я фигурально выразился, – озадачено вздохнул Юрчик. – И вообще, давай, признавайся: как мне освободиться от тела?!
– Никак. Я ведь уже тебе шказал.
– Почему? – злился Юрчик. Его бесил этот «друг детства», а тут еще зуд в спине усилился, но почесать ее не удавалось.
– Потому что на ближайшие шестьдесят семь человеческих лет ты привязан к этому миру, а твое тело будет тебе служить верой и правдой.
– Оно же мертвое, – возмутился Юрчик.
– Ну, жначит, оно не будет шлушить тебе верой и правдой вше шештьдесят шешть лет, шешть мешясев, шешть дней, шешть минут и пять шекунд, но вы вше авно швяжаны друг ш другом, так што рашполахайся поудобнее, ждать долго.
– Что за бред?! – закричал Юрчик. – Выпустите меня!
Он кричал и порывался подняться, на что мертвое тело отвечало вспышками нестерпимой боли.
В помещение залетел еще один голубь с кусочком хлеба в клюве и стал кружить под потолком. Увидев голубя, чудик хищно улыбнулся, готовясь к прыжку.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив