этот Пекка приезжал по обмену в Питер и две недели жил в Лешиной семье. Лешка собирался съездить к нему в Тампере на осенних каникулах, но из-за этих дел с сотрясением поездка обломилась.
Лешка первым делом залез в аттач. Фотки пестрели видами каких-то разукрашенных флагами замков, конных рыцарей и менестрелей с мандолинами. На переднем плане неизменно маячил радостно ухмыляющийся Пекка в классическом наряде колдуна: фиолетовый балахон, остроконечная шляпа, суковатый посох в руках. Лешка заглянул в текст письма. Пекка, как истинный финн, был немногословен: в двух абзацах он сообщал, что на фотках – ежегодный средневековый фестиваль в городе Хямменлинна с карнавалом, рыцарским турниром, ярмаркой, школой верховой езды и стрельбы из лука и прочими прелестями средневековой жизни. Пекка писал, что побывал там в августе, ему там дико понравилось и он хочет еще.
«Правда ли, что у вас в Выборге тоже проводят рыцарские турниры? – читал Лешка кривые английские фразы финского парня. – Я был бы рад посетить и принять участие в этом фестивале. Напиши, pls, когда он имеет место и сколько стоит участвовать. Я с родителями буду в Петербурге на рождественских каникулах. Пока, Алекс, see you later! Bye!»
«Выборг» Пекка обозвал «Виипури», а Петербург – «Пиетари». Лешка перечитал письмо, повнимательнее просмотрел фотки, слегка позавидовал. Все оттягиваются, один он сидит без дела из-за этого идиотского сотрясения! О чем ему писать Пекке, какими новостями поделиться? Как он все каникулы провалялся в больнице, а теперь мается дома от скуки?
Лешка повздыхал, пожалел себя, а потом поставил в сиди-ром диск с русско-английским словарем и принялся сочинять ответ. Английский Лешка знал ничуть не лучше Пекки. В общем-то, ради языковой практики они и переписывались.
«Hi, Pekka! How are you? I'm OK now. But I had problems… – Лешка задумался, как выразить по-английски, что он попал под машину. – …I spent holidays in the hospital. I had an accident. I met with a car on the road and it nearly killed me. But one man saved me…»
Вспомнив Пекку в наряде колдуна, Лешка неожиданно напечатал:
«I think he was a magician».
Лешка ухмыльнулся и стер последнее предложение. Интересно, как бы отреагировал любитель средневековья Пекка, если бы получил от русского друга примерно такое послание?
«Привет, Пекка. Меня тут сбила машина. И я умер. Но мне офигенно повезло: мимо проходил добрый волшебник и вернул меня к жизни. Но мои предки этого не заметили и позвали меня к себе. И я поперся в гости к покойной бабушке, чтобы она проводила меня к какому-то там Входу – надо полагать, на тот свет. И возле этого самого Входа меня настигает… кто? Думаю, что Смерть. Раньше она была всадником на бледном коне, а теперь – бандюк на черном джипе. Он сообщает, что кто-то принес меня в жертву, и намеревается забрать меня с собой в ад. Волшебник, будучи офигительно добрым, говорит – возьмите меня вместо него! Демонический бандюк, понятное дело, рад. Уговор скрепляют честным словом, бандюк уезжает к себе в ад, волшебник сваливает по своим волшебным делам. А я остаюсь валяться на тротуаре со всеми признаками сотрясения».
Вообще-то, надо признаться – получалось логично. Психи, говорят, тоже могут логически обосновать любой свой бред.
Лешка решительно стер