жесты. Во время речи хотел взмахивать обеими руками, но взмахивал одной правой, и вспомнил вагон в январе 20-го года и фляжку с водкой на сером ремне, и даму, которая жалела меня за то, что я так страшно дергаюсь <…> видел <…> картину моей контузии под дубом и полковника, раненого в живот. <…> Он умер в ноябре 19-го года во время похода за Шали-аул <…> Меня уже контузили через полчаса после него. <…> Так вот я видел тройную картину. Сперва – этот ночной ноябрьский бой, сквозь него – вагон, когда я уже об этом бое рассказывал, и этот бессмертно-проклятый зал в «Гудке»39.
Ф. С. Киреев предположительно идентифицирует полковника, погибшего под Шали-аулом, с Алексеем Данильченко, который командовал бригадой в 3-й Терской конной дивизии, куда входил и 3-й Терский казачий полк40.
Не эта ли контузия отразилась в описании ранения Алексея Турбина в «Белой гвардии» (центрального произведения М. А. Булгакова о Гражданской войне), где герою в Киеве также прострелили именно левую руку и где он бредил после такого тяжелого ранения? Турбин был при смерти, но после молитвы Елены очнулся и «воскрес», это произошло 22 декабря накануне Рождества, т. е. примерно через месяц после ноября. Поднялся с постели и начал ходить он 2 февраля41. А рассказ писателя «Красная корона», где говорится о душевнобольном герое, попавшем в клинику после пережитых им во время Гражданской войны потрясений, возможно, также имеет подоплеку, относящуюся к ноябрьским событиям, и М. А. Булгаков действительно бредил после контузии в конце 1919 г.? К сожалению, пока нет достоверных биографических сведений об этом. Но зато известно, что он бредил, болея тифом весной 1920 г.
М. А. Булгаков откровенно сообщает в показаниях 1926 г.:
Литературным трудом начал заниматься с осени 1919 г. в гор. Владикавказе, при белых. Писал мелкие рассказы и фельетоны в белой прессе. В своих произведениях я проявлял критическое и неприязненное отношение к Советской России. С Освагом связан не был, предложений о работе в Осваге не получал. На территории белых я находился с августа 1919 г. по февраль 1920 г. Мои симпатии были всецело на стороне белых, на отступление которых я смотрел с ужасом и недоумением42.
Ю. Л. Слезкин вспоминал 21.02.32:
С Мишей Булгаковым я знаком с зимы 1920 г. Встретились мы во Владикавказе при белых. Он был военным врачом и сотрудничал в газете в качестве корреспондента43.
С февраля 1920 г. М. А. Булгаков оставил врачебную практику и начал сотрудничать в белой газете «Кавказ». Согласно Д. А. Гирееву, М. А. Булгаков подал рапорт о том, что по состоянию здоровья не может продолжать службу в армии44. Это представляется правдоподобным, учитывая состояние писателя после контузии. В феврале же (?) 1920 г. М. А. Булгаков вернулся во Владикавказ из Пятигорска, куда ездил на сутки, после чего заболел возвратным тифом. Вероятно, начало болезни отразилось и в финале «Необыкновенных приключений доктора», помеченного февралем 1920 г. (поскольку Т. Н. Лаппа также вспоминала о насекомых в связи с заболеванием мужа):
Я сыт