– смолу увижу на песке.
Я сосенку тихонечко поглажу.
Как рассказать? Словами всё не скажешь.
Пила ль ты солоней водицу?
Боюсь – пила; слезу зовут – живица.
Бег наперегонки
И побежать, не чувствуя земли,
А только чувствовать толчки крови —
Быстрей,
Быстрей,
Быстрей!
Бежать, как первый марафонец,
Спешить сказать бессмертнику:
– Сейчас
Я, как и ты,
Бессмертен.
Упасть
И задохнуться,
И увидеть —
Как сердце
В жаворонка превратилось.
«Клинопись журавлиная…»
Клинопись журавлиная,
Тебя давно расшифровали.
Но отчего сердце болит?
Птицы
Птицы летят против ветра —
Криками ранят сердце.
Крики относит,
Птиц относит,
Сердце относит
Осень.
Геометрия бессонницы
Квадрат окна.
Круг луны.
Угол сердца.
Вопросы
Ночью
Я проснулся
От детского плача.
Не плач,
А отвес боли
Под божественным куполом мирозданья.
Какому архитектору понадобилась эта вертикаль?
И почему он выбрал ребенка? —
Думал я.
А сердце мое висело, скрипя,
Над недоброй бездной.
«Мне бы давно пора приехать…»
Памяти Сережи Колбина
Мне бы давно пора приехать,
Поправить холмик земляной —
Уж годовщина первой вехой
Осталась где-то за спиной.
Уже скользнул на красных лапах
Кленовый лист с пустых ветвей.
И в небе жалобней заплакал
Косяк испуганных гусей.
Я вдруг почувствовал тот выем,
Ущерб, сиротство и тоску,
Что связками голосовыми
Не втиснешь ни в одну строку.
Мгновения
Посмотрел на этот лист,
И он
Упал.
И так было трудно держаться,
А тут еще
Тяжесть
Мгновения жизни чужой.
Бывает так:
Приходит в равновесие,
Как чашечки аналитических весов,
Осенний лист
И сердце,
Словно
Их мера одна успокоила
И соединила.
Старик
Старик
В коридоре больницы
Рассказывал о Ное:
– Тысячу лет он жил…
Потом был потоп,
Плот,
Три сына…
Но более всего
Его восхищало:
– Тысячу лет!
А ты и я!?
– Дверь едва успел отворить,
А уже упираешься в выход.
– Как сон, —
Вздохнул он легко,
И медленное облачко света
По лицу проплыло.
В