заберу. Нашим все пригодится, патроны надо с тех поснимать, – я показал майору на его бывших мучителей. Кстати, второго он уже кончил.
Примерно через час скитаний нас окликнули:
– Стоять, бросить оружие, руки вверх!
Мы последовали требованию. К нам подскочили два бойца, обыскав нас, забрали документы.
– Кто такие? – откуда-то сбоку прозвучал сочный бас.
– В документах сказано. Прекратите дурака валять и подойдите сюда. Спустя несколько секунд из-за густой ели вышел огромный детина с мосинкой в руках. Боец, который забрал наши документы, протянул их этому здоровяку, видимо, командиру. Посмотрев в документы, сравнивая фотокарточки с оригиналом, «Детина» кашлянул. Протянув корочки мне и Истомину, вскинул к виску руку и произнес своим густым басом:
– Здравия желаю, товарищ майор государственной безопасности, младший сержант Борисов, командир охранного отделения.
– И чего вы тут охраняете? Лес? – недовольно спросил майор.
– Так поставили сюда, сказали здесь стоять, я тоже не понимаю, что мы тут делаем. Вроде сидели на опасном участке дозором, а нас сюда.
– А кто приказал? – Истомин вдруг прищурил глаза.
– Так капитан наш, сказал, что здесь место не прикрыто. Вот, вас поймали, – немного смутившись, ответил младший сержант.
– А проведи-ка ты меня к вашему начальству, к капитану, то есть. И отделение свое возьми. За нами нет никого, так что не бойся.
Мы прошли немного по лесу и вышли к каким-то домишкам.
– Что тут за деревня? – спросил Истомин.
– Да бывшая деревня, ушли местные, пустая она совсем. Мы тут стоим. Вон в том домишке, где печь топят, командиры и сидят, – сержант показал на маленькую избушку, из трубы в крыше виднелся дымок.
– Окружите дом, сержант. Никого не пускать, ни туда, ни оттуда. Серег, пойдем.
Мы осторожно подошли к дому. На крыльце стоял боец с винтовкой. Увидев нас, парень вытянулся, но майор не дал ему заорать, подставив к губам палец.
– Кто в доме? – спросил он у бойца.
– Командир роты и особист полка, – как-то испуганно прошептал в ответ часовой.
– Чего делают? – продолжал тихо Истомин.
– Да самогон пьют, бойцы раздобыли, когда народ из деревни ушел. А они отняли, меня за водой посылали, я принес, захожу, а они там квасят вовсю.
– Ну, пойдем, приведем их в чувство.
Войдя по-тихому в дом, мы оказались в небольшой комнатке. Два человека сидели за столом. Майор, оглядев их, рявкнул так, что оба вмиг протрезвели. Таких оборотов речи я и не слышал никогда. Истомин помянул их родных, колена до пятого. Эти вояки стояли по стойке смирно, судорожно пытаясь застегнуть пуговицы на гимнастерках.
– Товарищ оперуполномоченный, твою мать, ты вроде должен пресекать пьянство, а ты и сам налакался.
Особист не знал, что ответить, стоял и боялся рот раскрыть. Слишком пьян был. А вот капитан был смелый. Быстро придя в себя, начал возмущаться.
– А кто вы такой, что себе позволяете?
– Так это