не в силах совладать с анархией и беспорядками, либо гибли от рук подонков. Адмирал Мэхэн исчерпывающе объясняет причины такой ситуации: «Полезно проследить в деталях тот путь, который привел к упадку прекрасную военную организацию, а также изучить последовавшие оттого результаты… Единственным оружием в эпоху Французской революции была пушка. До холодного оружия или до рукопашного боя если дело иногда и доходило, то только к концу сражения. Однако, говоря о пушке, никоим образом не следует отделять ее от орудийной платформы… подразумевая… весь корабль, который несет пушку в бою. От искусного управления им зависит занятие сражавшимися положения, наивыгоднейшего по отношению к действию артиллерии и наиопаснейшего для противника. Это управление – дело командира, но когда цель его достигается, то на сцену выступает искусство артиллериста в производстве стрельбы с быстротою и меткостью… Таким образом, искусство моряка-воина и искусство профессионального артиллериста, пушка и корабль, орудие и платформа дополняют друг друга. Корабль и его орудия вместе составляют одно оружие, движущуюся батарею, которая требует быстрого и точного управления во всех ее частях» [98].
В апреле 1791 года в революционном парламенте был проведен декрет о преобразовании флота: упразднялись существовавшие до того корпуса морских офицеров. Опытных морских волков отправляли на берег, притом что заменять их было некем. При переписи офицеров флота 1 июля 1791 года три четверти офицерских вакансий были пустыми. 13 января 1793 года был отдан приказ о том, что все офицеры, прослужившие месяц в чине капитана, могут производиться в контрадмиралы. Говорить о качестве таких «адмиралов» явно не приходится. Вам это не напоминает сознательную работу по развалу морской мощи России? Если нет, тогда дальнейшая информация специально для вас. Далее во Франции наступил террор. Сказать, что казнили только моряков, – погрешить против истины. Но морских офицеров всегда значительно меньше, чем их коллег на суше. На гильотине сложили голову адмиралы Гримуар, Филипп Орлеанский, Керсэн, д’Эстенг. Еще до эры террора были казнены д’Орвилье, де Грасс, Гишен, Латуше-Тревиле-старший, Сюффрень, Ламот-Пике. Декретом 7 октября 1793 года морскому министру было вменено в обязанность предоставить Морскому комитету Собрания список всех офицеров и гардемаринов, преданность которых новому порядку была сомнительна. Подозрительных офицеров обсуждали на собраниях и увольняли из флота, ну а потом многие из них становились жертвами террора.
Революции не нужны флотские офицеры. Революции не нужны ученые. Если первая фраза сформулирована автором этой книги, то вторая фраза – историческая. Так сказал судья, отправляя на гильотину великого французского ученого Лавуазье. Революционеры быстро и эффективно должны были сделать то, что соперники Франции не смогли осуществить в течение нескольких веков: уничтожить элиту страны. Не только военную, но и научную. Многие французские ученые были казнены в этот страшный период.