и главное – с нелепым вооружением. Из широкого разъема полусферической башни (похожей на купол обсерватории) смотрела пасть единственного орудия. Это была осадная сорокавосьмидюймовая мортира, кое-как приспособленная для судна. Ее назначение – швырять по навесной траектории круглые снаряды метрового диаметра и чудовищной разрушительной силы. Пока монитор «Не бойся» в составе флотилии принимал участие в осадах и штурмах, мортирное вооружение себя как-то оправдывало. Но время крупных баталий прошло, а одиночное крейсерство с таким «громыхальником»… Это все равно что человек шел бы в разведку с трехпудовым фугасом под мышкой.
У экипажа было, конечно, и стрелковое оружие, но много ли с ним навоюешь? В крайнем случае, высадишься в рыбачьей деревне, чтобы пополнить съестные припасы, вот и все.
Элиот Красс полагал, что такие «десанты» – не дело. Не война это. Он не был воинственным по натуре и предпочитал ходить на парусниках, но, с другой стороны, он являлся офицером военного флота, противником монархии и давним другом покойного адмирала. И посему считал долгом, пока не заключен мир, не отсиживаться в тихих местах.
Командовать монитором оказалось непросто. Одна из причин – та, что в экипаже собрались главным образом бывшие моряки Юр-Тогосской флотилии (и даже два матроса с потопленного «Клада»). Открытых трений не возникало, дисциплина есть дисциплина, однако в отношениях ощущалась натянутость. Из офицеров можно было положиться лишь на механика и старшего артиллериста (он же – штурман). Зато помощники капитана… Ладно, первый лейтенант, белобрысый меланхоличный Клотт, был, по крайней мере, сдержан. Но красавчик Хариус вел себя несносно. В кают-компании монитора – тесном железном ящике с заклепками по стенам – за столом то и дело возникало неловкое молчание после ребячьих дерзостей второго лейтенанта.
– Мальчик еще, – сказал однажды механик. – Ершится и краснеет. Уши бы надрать…
Но это был не просто мальчик, а злой мальчик. Даже подловатый. Запанибрата держался с пожилыми матросами, а молодым, случалось, тыкал украдкой кулаком в зубы… Но в то же время – не трус. Первым одобрил план командира: проскользнуть мимо форта к Реттерхальму, атаковать противника с тыла, взять с города контрибуцию, вывести из строя береговую артиллерию, а два орудия установить на мониторе вместо бесполезной мортиры.
Впрочем, другие моряки – и матросы, и офицеры – тоже поддержали Красса. Лишь старший артиллерист капитан-лейтенант Бенецкий счел необходимым заметить:
– Но риск, господа. Если первый выстрел окажется неудачным, мы – в ловушке. Вторым выстрелом можно только сигналить о сдаче, он будет холостым.
Все это знали. В орудийном погребе монитора из двадцати ячеек для гигантских бомб оставалась занятой лишь одна. И пополнить боезапас было невозможно: на складах в Черном Обруче таких старинных снарядов не осталось. Элиот Красс ласково сказал артиллеристу:
– Чтобы выстрел оказался безошибочным, это ваша забота,