четверки глаза осторожные. Не напуганные, конечно, с чего бы дети геометров боялись Наставников? Просто осторожные, сомневающиеся, оценивающие.
– У нас есть одежда того времени, – продолжил мальчик. – Только ее рекомендовано надевать в свободное время. А сейчас занятия.
Понятно. Не лезь в наши игры, уважаемый Наставник. Оставь нам нашу свободу.
Присев рядом с мальчишками на пол – черт возьми, каким неловким оказалось тело Пера, – я спросил:
– Как вас зовут-то, ребята?
– Разве вы не знаете, Наставник? – непритворно удивился рыжий мальчик. Другой, светловолосый, кудрявый, с мордочкой заспанного ангелочка, меланхолично и с удовольствием добавил:
– На нашу группу файлов собрано… видимо-невидимо…
А ведь я с удовольствием повозился бы с этими пацанами. Попробовал бы разобраться, откуда берутся в мире геометров вот такие вежливые, но ершистые, играющие не в регрессоров, а в Крепостную эру… в последнюю эру свободы этой планеты. Это было бы здорово. Будь у меня в запасе десяток лет, я бы их даже воспитал. Так, как надо… с моей точки зрения. И стали бы они тоже Наставниками… изменили бы этот мир.
И получилась бы прекрасная битва с геометрами их же оружием. Еще бы вывести чуму, избирательно поражающую Наставников, – и уподобление оказалось бы полным.
– Я не смотрел ваши файлы, – сказал я. – Это немножко нечестно, верно? У вас-то на меня данных нет.
Ребята молчали. Похоже, они перевидали многих Наставников. И всякие методы налаживания теплых, дружеских отношений…
Я вздохнул. Нет у меня десяти лет, чтобы помочь вам, ребята. К сожалению. И нет даже десяти дней, чтобы подружиться. К счастью.
– А почему именно Крепостная эра, ребята? – Я обвел взглядом комнату. – Почему не Костяная или Морская? Неужели менее интересно?
– Это переломный этап в развитии нашей цивилизации, Наставник, – сообщил рыжий мальчик. – Перепутье.
– Точка выбора судьбы, – подтвердил кудрявый. – Наш мир мог стать совсем другим, если бы не события тех времен. Вы не согласны?
Как жаль, что у меня нет нескольких лет в запасе…
– Согласен, – признался я. Встал – старческое тело недовольно хрустнуло суставами. – Вы не против, если я открою окно, ребята?
Против они не были. Впрочем, и помочь мне не спешили. И знакомиться тоже. А двое ведь даже не снизошли до беседы… отчаянные маленькие бунтари.
Я отдернул штору. Стекло, как я и ожидал, было прозрачным. До применения техники четверка не опускалась. Разве что несколько электронных книжек валялось на кроватях.
За окном была сплошная мутная круговерть. Служба погоды выполнила последний приказ Наставника Пера. Едва-едва проглядывало светлое пятно солнца. Не буду я больше называть Матушкой чужую звезду.
– А сейчас мир не может измениться? – спросил я. – Точка выбора судьбы, что это? Обведенный кружочком день на календаре? Совсем-совсем случайная пандемия чумы? Решение Мирового Совета?
Мальчишки