но, как ни дёргали и не тянули, ничего не получилось. Пояса на ощупь казались абсолютно цельными, и как на них надели пряжки, а потом всё это нацепили на нас, было абсолютно непонятно. Чтобы не протирать дырку в животе, мы сдвинули их пряжками на спину.
Едва мы одеваемся, как снова заходит женщина. Она опять надевает нам наручники. Большое искушение взять и сломать ей шею, но я уверена, что на этот случай у охранника есть инструкция просто застрелить одну из нас. Или обеих. Люция тоже безропотно подставляет руки. Мы садимся на пол и ждём, что будет дальше. Проходит час или два, но мы сидим и молчим – слишком напряжены, чтобы разговаривать.
Наконец, дверь открывается. В отсек заходит сразу двое: наш охранник и незнакомый амбал. В руках у обоих шоковые дубинки. Они грубо поднимают нас и выводят сначала из отсека, потом из трейлера – Люцию впереди, меня за ней.
Снаружи – лесная поляна. Она залита ярким летним светом; от него щиплет глаза, и снова начинает болеть голова. Я непроизвольно сглатываю, ощущая призрак пробуждающейся тошноты, и оглядываюсь, часто моргая.
Нас поставили перед группой мужчин. Все они одеты в чёрные рубашки и брюки, у каждого на пальце перстень-печатка. Мафия? Я вспоминаю предположение Люции о гареме и ёжусь. Один из мужчин, сухопарый высокий старик, рассматривает нас, не скрывая интереса, в то время как остальные держат каменные выражения лиц.
– Две по цене одной, – говорит он, неприятно улыбаясь. – Надо же. Которая из вас Люция Шерифович?
Мы обе молчим. Старик дёргает уголком рта.
– Ты! – он тычет в меня пальцем. Собирается назначить Люцией? Нет. – Что это у тебя на шее?
Я молчу, и тогда стоящий за плечом верзила резко поднимает мне подбородок, чтобы его шеф мог лучше рассмотреть ошейник Сердца Луны – так резко, что я пугаюсь за шейный отдел позвоночника. Право, это была бы нелепая смерть. От испуга я сильно втягиваю воздух носом, и серебряное ожерелье чуть сдавливает горло.
– Ты – «волчица» нечестивого императора! – восклицает старик. Похоже, он поражён.
– Именно так, – подтверждаю я. – И вы должны вернуть меня и пойманную мной преступницу этому императору, иначе у вас, ребята, будут большие проблемы.
Но мои слова вызывают дружный смех, да такой, что меня мороз по коже продирает.
– Надо же, одним камнем я убил двух зайцев, да каких ещё жирных! – обращаясь к остальным, восклицает старик. – Если так и дальше пойдёт, мы, с божьей помощью, скоренько управимся. Ладно! Пояса на них?
Видимо, наши охранники кивают.
– Отлично. Тогда срежьте им лохмы, в таком виде они будут слишком привлекать внимание, и приступим.
Срезать?! Что значит – срезать?! Один из амбалов уже тащит меня обратно к трейлеру, но я упираюсь, выдираюсь, кричу:
– Нет! Нет!!! Не волосы!!! Не трогайте волосы, не трогайте волосы, не трогайте волосы, во имя моей невинности!!!