полюбопытствовал, чем занимается Виктор Никитич, он легко представился, мол, реставратор, «неужели не помните, мы с вами познакомились у Целкова, лет десять тому назад». Я помнил всех, с кем встречался у Целкова – память художника мучительная, все в голове храним, – но если человеку хочется, чтобы мы были знакомы, то и пусть себе, какой от этого вред?
Вот он-то, Никитич, и предложил:
– Есть у меня кое-какие ходы, можно брать заказы на оформление новостроек, договор – не менее как на пятьдесят тысяч, но, ясное дело, вы получите пятую часть, остальную надо раздать, зато десять косых на земле не лежат, а вам они дадут возможность писать то, что вы почитаете нужным…
Я что-то слыхал про такие операции; заманчиво, конечно, но поинтересовался:
– А отчего вы именно ко мне с этим пришли?
Русанов огладил усы и проникновенно, с некоторой даже торжественностью ответил:
– Валерий Васильевич, вы родом из Кряжевки, а я из Видного – небось помните?
Как не помнить, конечно, помню, я там много писал, оставался ночевать, только вроде бы Русановых в деревне не было, хотя, может, он по матери оттуда, какая разница?
– И договор можете по форме заключить? – спросил я.
Он вытащил из кармана три бланка, подписанных десятью закорючками, с печатью уже:
– Если согласны – дадите мне доверенность на ведение ваших дел, оформим у нотариуса, главное – право распоряжаться кредитом. Больше никаких забот, напишите номер сберегательной кассы, через месяц получите деньги, представив конечно же эскизы.
А у меня и сберкнижки-то не было. Ну, ладно, у нас и на рубль книжку открывают, рупь в хорошем хозяйстве не помеха…
– Погодите, но я хоть должен взглянуть на то здание, которое мне предстоит оформлять…
– И это пожалуйста, – он папочку открыл, развернул склеенные скотчем листы бумаги и расстелил их на полу, презрительно отодвинув ногой кастрюльку, в которой я варил себе чай.
– Ну а что я должен для вас писать? Я сейчас увлечен инопришельцами, Виктор Никитич… Это, наверное, не подойдет…
– Конечно, не подойдет, – рассмеялся Русанов. – А вот ваша дипломная картина вполне пригодится… Только надо бы вдали за полями, в лучах июньского заката дать провода электропередачи и далекий абрис завода…
– И мне это подписывать? – спросил я.
– Тут уж ваше право… Мы к вам присоединим еще двух художников, надо своим помогать, тем более старики, немощны, пусть и подпишутся, какая в конце концов вам разница? Деньги есть, вот и готовьте свои картины на выставку – инопришельцами сейчас заинтересуются, все позволено, только вам ли, русскому мастеру, растрачивать себя на такие сюжеты?
…И ведь, между прочим, он меня не надул… Ну, там какая-то неувязка вышла с двумя тысячами, то ли я налоги недоплатил, то ли еще что, но ведь это не главное: семь с половиной мне отслюнявили, а работал я всего три месяца, красили другие люди, совершенно мне неизвестные, расчеты с ними вел