из-за ширмы с Книгой регистрации браков в руках. Абдулле стало интересно, сколько же ему заплатили.
Юный торговец учтиво поклонился Судье.
– Боюсь, это невозможно, – сказал он.
– Ах, я так и знала, что он будет вести себя враждебно и строптиво! – воскликнула Фатима. – Абдулла, только подумай, какой это позор, какое разочарование для бедных девушек, если ты их отвергнешь! Ведь они ехали сюда, чтобы выйти замуж, и так старательно нарядились! Как ты мог, племянник!
– К тому же я запер все двери, – напомнил Хаким. – Не думай, что тебе удастся улизнуть.
– Мне жаль, что придется огорчить двух таких впечатляющих юных дам… – начал Абдулла.
Обе невесты уже были огорчены. Обе испустили вопль. Обе зарылись закутанным вуалью лицом в ладони и принялись громко причитать.
– Это ужасно! – плакала розовая.
– Я же говорила, надо было сначала у него спросить! – рыдала желтая.
Абдулла обнаружил, что зрелище плачущих женщин, особенно таких огромных, которые при этом еще и колыхались, страшно его расстроило. Он чувствовал себя чурбаном и скотиной. Ему стало стыдно. Девушки ведь ни в чем не виноваты. Просто Ассиф, Фатима и Хаким использовали их в своих целях, как и Абдуллу. Но Абдулла все равно казался себе чурбаном и скотиной, и ему было стыдно на самом деле потому, что ужасно хотелось заставить девушек прекратить сцену – замолчать и перестать колыхаться. В остальном Абдулле было наплевать на их оскорбленные чувства. Он знал, что стоит сравнить их с Цветком-в-Ночи, и сразу станет ясно, насколько они ему отвратительны. Сама мысль о том, чтобы жениться на них, была ему поперек горла. Его мутило. Но именно потому, что невесты хныкали, сопели и ахали у него перед носом, он вдруг подумал, что ведь три жены, в конце концов, – это не так уж много. Племянницы составят Цветку-в-Ночи компанию вдали от дома и Занзиба. Придется все им объяснить, погрузить на ковер-самолет и…
Это вернуло Абдуллу к действительности. С грохотом. С тем грохотом, который получится, если на ковер-самолет погрузить двух столь массивных дам, – даже если предположить, что с подобной поклажей вообще удастся оторваться от земли. Ведь племянницы были просто невероятно толстые. А что до того, будто они смогут составить компанию Цветку-в-Ночи, – какая чушь! Она образованна, умна и добра и к тому же красива (и стройна). А этим девицам еще надо доказать, что у них на двоих найдется хотя бы одна мозговая клетка. Они хотят замуж, и все их вопли – лишь средство заставить его согласиться. И они хихикали. Он ни разу не слышал, чтобы Цветок-в-Ночи хихикала.
Тут Абдулла не без изумления обнаружил, что самым что ни на есть настоящим образом любит Цветок-в-Ночи – не менее пламенно, чем сам себя в этом убеждал, а может, и более, ведь теперь было ясно, как он ее уважает. Он понял, что умрет без нее. А если он согласится жениться на этих толстых племянницах, придется жить без нее. Она скажет, что он жадный, как очинстанский принц.
– Мне очень жаль, – сказал он, перекрывая громкие всхлипы. – И вправду следовало бы сначала переговорить со мной, о родичи первой