Хозяева особняка еще не ложились. Василий Расторгуев только что вышел из сауны и, весь мокрый, красный, распаренный и вспотевший, сидел, завернувшись в мохнатое полотенце на диване, и пил пиво из большой фарфоровой кружки. Услышав, что кто-то приехал, он взял со стола трубку радиотелефона, набрал номер охраны.
— Кто?… Андрей Папутин? А… Пропусти, конечно.
Синий «джип-чероки» въехал во двор, лихо развернулся на широкой подъездной аллее и остановился перед домом. Андрей вышел из машины, открыл багажник и выволок на землю скованного наручниками по рукам и ногам человека, на голову которого был накинут черный мешок. Судя по тому, что связанный не проронил ни звука, рот его был надежно залеплен клейкой лентой. Придерживая человека за шиворот, Андрей втащил его по ступенькам на крыльцо, позвонил в дверь. Ему открыл телохранитель Василия.
— Уже? Так скоро? — удивился старший Расторгуев, с порога гостиной выглядывая в просторный холл.
— Я же не в милиции работаю, — самодовольно хмыкнул Андрей, втаскивая в дом двуногую добычу.
— Молодец, люблю оперативность, — покачал головой Василий, рассматривая кладбищенского вандала.
— Куда его?
— Даже не знаю. В доме неохота полы пачкать… Хотя в принципе пускай Кирилл сам командует. Это его пациент. Сними-ка с него мешок.
С головы Костыля сдернули мешок. Он завертел головой, переводя безумный от ужаса взгляд то на Андрея, то на Василия, то на его телохранителя. Рот его от уха до уха закрывала широкая лента скотча. Костыль что-то невразумительно мычал. Руки его были скованы наручниками под коленками, так что Костыль мог стоять только на четвереньках, как баран, которого собираются зарезать.
— Ну? — вопросительно кивнул старший Расторгуев, сверху вниз глядя на вора. — Ты что, читать не умеешь? В школе не учился? А? Отвечай.
Он пнул жертву в живот. Костыль замычал еще жалобнее. По его лицу покатились слезы.
— Ничего, сейчас тебя научат и читать, и писать, — пообещал Василий и, обернувшись к телохранителю, спросил о брате:
— Где он?
— Наверху, у себя.
— Спит?
— Нет пока.
— Сильно набрался?
Телохранитель дипломатично пожал плечами.
— Ясно, нажрался, как свинья. Один?
Телохранитель приподнял брови и сложил губы, как для поцелуя.
— Ну что мне с ним делать! — всплеснув руками, воскликнул Василий. — Вечно полный дом шлюх. Уже всех потаскух в городе перетрахал. Женить мне его снова, что ли? Сколько их там?
— Две, — проронил телохранитель.
— Ладно, — решил Василий. — Иди скажи ему, что пациент прибыл. Пускай спускается, а то потом не простит, если мы без него разберемся.
Костыль, уразумев наконец, какая незавидная участь его ожидает, обмяк и тихо заскулил, уткнувшись лбом в паркет.
— А ты молодец, — похлопывая Андрея по плечу, повторил Расторгуев. — Я тебя давно держу на примете. Сколько ты уже на нас работаешь?
— Три года, — переминаясь с ноги на ногу,