Багрицкого в каменоломнях.
Вен. Ерофееву
Знамо, пригороды рабские пахнут шоколадом,
И глаза нечеловеческие у собачьей жалобы,
То-то в огоньках вина студеная услада,
В отсыревших проводах гроза, опять гроза, а стало быть,
Мучается проводник долгами да тоннелями.
Выдумали простыни выпачкать брусникою.
Мямлили, да плакались, да жгли табак неделями,
Да клоунов пустили в пляс на сто верст – куси его.
На беду, на сером льду, да в пылюге рожденные,
То-то хвату хохоту – по холодным золото,
А на красной скатерти – яблочки мореные,
А в некрашеном ведре – хрящики да головы.
***
Лицо дано нам, дабы образумиться однажды.
Познать бы, рассмотреть, что все придумано. И даже
Ангелы, и даже буквы на кольце,
Что обрамляет клок Вселенной. С жалом на конце
Хвоста, увы, наш грех не смеет улыбаться.
Не оттого ли каждый день наш бледен, точно Надсон?
Но розы все же источают аромат.
И что-то было лет пятьсот назад
На месте том, где комнаты как утварь
Рассудительны, а мальчики как утра
Морозны. Быть может, рассыпаясь, те миры
Оставили нам сполохи игры
В медлительности случая, ознобе, свисте,
В болезнях, башнях, прошлогодних листьях,
В лице в конце концов. Но мельница сгорела.
Не перемелется. Не будут то и дело
Сновать грудастые кули. Громовики фонарики
В окно стучать не будут. К Рождеству подарки
Однажды розданы на век вперед, и во дворах
Стоит бессонница со спичкою в зубах.
Но если свет зажечь, себя увидеть можно.
***
Империя не Вакх, и мочится не виноградным соком
Розовощекий херувим на стены поднебесья,
И, путая понятия, как бы случайно, ненароком,
Не ждите у фонтана рыб и доброй вести.
Не обольщайтесь узнанными быть – вас нет.
И не было, и ласточки не ваши стригли гривы,
И не для вас кошачьей выпушки кордебалет
Шалит. И бритвы не для вас игривы.
Вас нет. Ваш чайник никогда не закипит.
И вас не украдет послушница экрана,
И не у вас державно голова болит.
Вас нет. Вы – что-то наподобие тумана
В спортивной зале. Вы – тот кислый запах,
Что душит перед мордобоем раздевалки,
Вы – похвала петле в паучьих лапах.
Вы – капли жира на груди весталки.
Вы – девственность ее. Удел ваш – мед.
Лишь ваша тень стремглав по анфиладам
Подобьем пальца пригрозившего мелькнет,
Но не задержится на бычьем лбу Пилата.
Вас не было. И нет. Вам не отрежут член.
И мальчик ваш рога вам не наставит.
Империи не Вакх, не подвернет колен.
Не поцелует и вином вас не отравит.
***
На сон случалось помолчать,
И выходил