пойдет дождь, он спрячется в шалаш и будет кушать.
Банов снова навел бинокль на Кремлевского Мечтателя.
Из-за шалашика показался солдат с трехэтажным обеденным судком в руке. Он поздоровался с Кремлевским Мечтателем, занес судок в шалашик. Вернулся к Мечтателю и стал собирать с травы брошенные костюмы, складывать их в полотняный мешок. Собрав костюмы, он положил в тот же мешок уже прочитанные письма. Потом оглянулся по сторонам, проверяя, не наблюдает ли за ним кто-нибудь, и, никого не увидев, протянул Кремлевскому Мечтателю руку на прощанье.
Мечтатель перестал плакать, поднялся, что-то сказал солдату и пожал его руку.
Солдат забросил мешок на плечо и, счастливо улыбаясь, скрылся за шалашиком.
Первые капли дождя упали на землю.
Банов увидел, как Кремлевский Мечтатель озабоченно глянул вверх, на недавно синее небо. Поднялся и забежал в свое жилище.
Капли зачастили. Одна упала прямо на нос директору школы.
– Пошли! – заторопился Карпович. – Хватит на сегодня.
– А можно будет еще прийти? – спросил Банов, возвращая товарищу бинокль.
– Посмотрим, как будет… – ответил Карпович.
Минут пятнадцать они шли под дождем по траве, пока не вышли на уже знакомую тропинку, которая вывела их обратно к двухэтажному зданию.
– А почему этот солдат забрал у него письма? – спросил Банов.
– Так положено, – ответил Карпович. – Все письма потом идут в Институт марксизма-ленинизма и там вроде как изучаются, ведь это не простые письма!
Банов понимающе кивнул.
Вошли в уже знакомое здание. И тут же за дверью нос к носу столкнулись с военным постовым.
Постовой безразлично глянул на них и ни слова не сказал.
Снова прошли коридором и в конце концов оказались в той самой комнате, куда они попали, выбравшись из почтового лифта.
В комнате было пусто, видно, смена земляка Карповича окончилась.
Снова забрались в почтовый лифт. Карпович защелкнул дверцу и нажал какую-то кнопку внутри.
Лифт медленно пополз вверх.
– Через двадцать семь минут будем выпрыгивать! – предупредил Карпович, посмотрев на свои часы.
Время тянулось невыносимо медленно. Свет от мощной лампочки, висевшей в лифте, резал глаза.
Банов пытался сесть так, чтобы быть к лампочке спиной, но это не получалось.
– Через минуту прыгаем! – предупредил Карпович.
В узкий колодец шахты лифта ворвался вдруг поток затхлого воздуха.
Карпович рванул дверцу на себя и тут же, оттолкнувшись ногами от задней стенки, выкатился в темное пятно начинающегося подземного коридора. Банов едва успел прыгнуть за ним. Еще лежа на холодном бетоне возле шахты, он обернулся. Лифта уже не было видно, только уши услышали удаляющееся жужжание.
Карпович вывел Банова наверх и даже проводил до ворот, где они попрощались.
– Звони! – сказал напоследок старый боевой товарищ.
Директор школы еще минут пять стоял, приходя в себя.
Усталость огромной