Валентина Осеева

Васёк Трубачёв и его товарищи


Скачать книгу

какое вам дело? Мы сами за себя отвечаем.

      – Девочки, не обращайте на них внимания! – уговаривала подруг Зорина.

      Валя Степанова медленно развязывала какую-то коробочку:

      – Мы просто покажем все, что у нас есть. А ты, Одинцов, умнее, когда молчишь, честное пионерское.

      Надя Глушкова запрыгала:

      – Получил? Получил?

      На Одинцова со всех сторон посыпались, шутки.

      – Ну, напали! – крикнул Леня Белкин. – Одинцов, удирай, а то засмеют!

      – Да ну их!

      Навстречу Ваську бросился Саша:

      – Трубачёв! Я тебя давно жду. Вот марки принес!

      – И я принес пенал и рамку! – Васёк похлопал по сумке.

      – Трубачёв! – крикнула Синицына. – Мы первые будем свои работы показывать.

      – Трубачёв! Они хотят со своими вышивками вылезать… Понимаешь? Новый учитель – военный человек, а они к нему с тряпками! – объяснил Одинцов.

      – Мы не с тряпками!

      – А с чем же?

      – У нас – свое, а у вас – свое!

      Васёк положил на парту сумку.

      – Тише! – Он выждал, пока наступила тишина. – Кого Сергей Николаевич спросит, тот и покажет – мальчик или девочка, понятно? А самим не вылезать, категорически, понятно?

      – Понятно! – прошумел класс.

      – Ну, и лучше! Так, по крайней мере, никому не обидно.

      Ребята занялись рассматриванием принесенных вещиц. В классе шуршала бумага, под партами валялись обрывки газет, тесемки, тряпочки.

      Саша был занят марками. Одинцов раскладывал по ящикам свои камни. Трубачёв, сидя боком на парте, что-то рассказывал ребятам. Когда в класс вошел Сергей Николаевич, все вскочили. Учитель прошел к столу. Под ноги ему попалась какая-то бумажка. Он поднял ее, повертел в руках, потом оглядел класс и сдвинул брови.

      – В классе грязно. В чем дело? – отчетливо сказал он, заложил руки за спину и отошел к окну.

      Несколько ребят сорвались с места и нырнули под парты. Через минуту учитель повернулся к классу. Все сидели уже на местах с виноватыми, сконфуженными лицами.

      – Я думал, что говорить о чистоте и порядке в четвертом классе мне не придется. Но пусть это будет в первый и последний раз. Вы не малыши, и объяснять тут вам нечего. Есть староста, есть дежурный по классу, есть санком. Честный человек честно относится к своим обязанностям.

      Все были подавлены. Синицына, прикрыв ладонью рот, отвернулась и сделала ребятам гримасу.

      «Что? Говорила я вам? Вот и любите его после этого!» – было написано на ее торжествующей физиономии.

      Начался урок. Учитель вызывал к доске, спрашивал с мест. Ребята подтянулись. Они старались так ходить, как ходит учитель, так четко выговаривать слова, как выговаривает он, и вообще заслужить улыбку, шутку, похвалу. Выходя к доске, мальчики прижимали руки к туловищу и старались держаться прямо, по-военному.

      На переменке озабоченно переговаривались между собой:

      – Не спрашивает, что принесли!

      – Забыл или рассердился!

      – Ага, похвалиться хотели, а он и не спрашивает ничего! – язвила Синицына.

      Васёк заложил в