и много воды.
Было у Александра Сергеевича внутри и мокро и зябко…
Но (наконец-то!) случилось лето! Случилось-таки! В комнате Александра
Сергеевича было теперь в двойне теплее и ве-е-се-е-ле-е! Радостно стало
Александру Сергеевичу, хорошо…
Когда снова подошло время осени, Александр Сергеевич решил ничего не
перерисовывать.
Теперь у него всегда лето. Хоть на бумажную половинку. Счастливый…
БЕМОЛЬ.
«Я толстая,– говорила о себе Оля,– располнела донельзя!»
Мы ей отвечали: «Брось! Ты просто по-особому стройная. Не ной!»
«Я жирная! Это просто ужас!»– говорила через некоторое время Оля.
Мы ей снова: «Ты полненькая. Но ведь это замечательно и тебя очень красит. Не
ной!»
Оля по прошествии очередного некоторого времени: «Да я просто женщина-мясо!
Подо мною кровати ломаются! Да что ж такое!»
Мы: «Ну сходи к врачу, если уж так тебе неспокойно. Не ной!»
…Оказалось, что Оля была на 7-м месяце беременности.
Вот такая она у нас.
БЛАГОДАТЬ НА БЛАГОДАТНОЙ.
Проектировщик дорог Тимоладзе на самом деле являлся ангелом. Да-да. Самым
настоящим ангелом. А ангелы, как известно, пытаются научить людей любви,
смирению, жизнерадостности и др. замечательным штукам. Ещё ангелы творят на
Земле всякие там чудеса, приятные ожиданности, странные сюрпризы с
последствиями и пр. дела.
Поэтому проектировщик дорог ангел Тимоладзе и сделал так, чтобы проезжая
часть улицы Благодатной была вся в рытвинах и колдобинах. Вскоре ангел
Тимоладзе исчез…
Сколько потом не пытались «отремонтировать», «заново заасфальтировать»,
«перепланировать», «модернизировать», «смягчить», «утрамбовать» отданную
машинам поверхность – всё напрасно. Дорога на Благодатной ещё долго оставалась
такой, как была: неказистой. Но такова суть чуда…
Жители микрорайона и др. очень бранили дорогу. Автомобилисты и
грузоводители, проезжая по Благодатной, выражались так, что находиться в такие
моменты поблизости было даже не неприятно, а неприлично!
Да…Жуткие были времена…Люди переходили дорогу…Гнобливо глядели под
ноги старушки с бидончиками. Спотыкаясь, теряли драгоценную тару местечковые
алкаши. Радостные мамаши становились грустными, пытаясь уравновесить
прыгающие коляски с юными жителями микрорайона и др.
И т.д., и т.д., и т.д.
Только одна девочка Анечка радовалась созданным на Благодатной
неблагодатным условиям.
– Классные кочки, – говорила она недовольному отцу с заднего сидения семейного
«Москвича».
– Чего ж в них «классного»? Того гляди выхлопную оторвешь! – бурчал отец,
совершая искусные маневры по объезду рытвин, впадин и ложбов.
– И всё-таки. Так здорово на них подпрыгивать! Раз-два! Раз-два! Ха!
– Прекрати безобразничать, доча.
Гуляя,