в средних уже классах – занялся химическими опытами, в которых я тоже принял некоторое участие.
В отличие от меня у него имелась полноценная семья, и жили они в отдельной нормальной квартире не так далеко от школы. Именно к нему ходил я в гости после уроков, если на улице стояла паршивая погода и было особо нечем заняться: я знал, что у него всегда найдётся дома новая игра или книга, а в холодильнике лежат остатки какого-нибудь пирога или торта, которые перепадут в том числе и мне.
Чем мы занимались? Да всем чем захочется: от обычного морского боя и телевизора до мелких пакостей, устраиваемых по телефону. У него ведь имелся цветной телевизор – неслыханная роскошь в те времена! Здоровый яркий телек отечественного производства позволял видеть намного лучше и больше, чем тот дохлый чёрно-белый «Рекорд», что стоял у нас с матерью дома, и иногда я специально только ради этого напрашивался к нему. Но Сергей был добрым ко мне: он безусловно видел и понимал моё положение, и совсем не имел ничего против того, чтобы делиться со мной плодами своего благополучия. Его родители ездили, кажется, и за границу, так что у него имелись и западные шмотки. Тырил ли я у него? Да вы что: никогда не был крысой, воровать же у лучшего и единственного настоящего друга: западло! Тем более что пару раз мне от него обламывались мелкие подарки. Мы же с ним были – друзья, двое против всех, имевших глупость или наглость наезжать на нашу нестандартную парочку. Он ведь выделялся и как самый высокий в классе – моя в этом смысле противоположность – так что иногда нас дразнили Дон Кихотом и Санчо Пансой: другой почти неразлучной парочкой, из других правда времён и народов.
В этом сравнении что-то было: умный и языкастый Санчо-Хорёк хорошо урановешивался устремлённым куда-то ввысь Кихотом-Сергеем, защищавшим меня и часто приходившим на помощь. Хотя блаженным идиотом он никогда не был: так же как и я, он любил, например, поиздеваться над идиотами или дураками, что мы делали регулярно и постоянно. Чаще всего по телефону: мы могли выбрать, допустим, какой-нибудь номер телефона, и несколько раз подряд приставать к беспечным изначально хозяевам с вопросом, не там ли находится сумасшедший дом, каждый раз ужесточая интонацию. Мы по очереди просили главврача названного выше учреждения, когда же взбешённый собеседник после пятого или шестого звонка догадывался наконец о нашей проделке и грозился милицией, мы весело ржали и посылали дурачка подальше. Кто же мог поймать нас в те времена в гигантском уже тогда раздувшемся городе без определителя номера и прочих специальных прибамбасов? Такая развлекуха становилась безопасной, и ни нам, ни случайной жертве ничем не грозила, так что мы не стеснялись и весело проводили время.
Среди перепадавших мне иногда от Сергея презентов попадалась жвачка: не та примитивная и убогая замазка, что выпускалась у нас и была общедоступна. Нет, он давал настоящую западную жвачку в ярких цветастых обёртках, которые уже сами по себе представляли ценность. Это была целая