и всё, – радостно сообщила Маша, спустя несколько часов. – Можешь открыть глаза.
Повернувшись к зеркалу, я взглянула на себя и замерла. Такой красивой я ещё никогда не была. Машка старалась так, будто это последнее, что она делает для меня.
– Ты почти готова, осталось платье.
Мне не терпелось поскорее увидеть весь образ целиком. В своих мечтах я представляла себя сказочной принцессой, этакой Золушкой, сбежавшей на бал.
И вот, наконец-то, я стояла перед зеркалом, облачённая в прекрасное белоснежное платье, украшенное воздушным кружевом, придававшим платью и образу в целом дополнительную лёгкость. Я смотрела в холодную зеркальную поверхность и не узнавала девушку, отражавшуюся в нем. Принцесса… Нет, королева! Будто сошедшая со страниц модных журналов. Такая волшебная. Затаив дыхание я разглядывала свой облик деталь за деталью. Элегантное колье, украшающее тонкую шею, кудри, ниспадающие на плечи аккуратными волнами, перстни, красующиеся на длинных пальцах. На моём лице растянулась счастливая улыбка.
– Ты просто красавица, милая, – едва сдерживая слёзы, произнесла мама, заходя в комнату. – Дай я обниму тебя.
Улыбнувшись, я обняла маму. Она плакала. Она была рада за меня. Я чувствовала это и сердцем, и душой.
– Не плачь, мамуль, не надо, – я вытерла слёзы с маминых щёк, а она просто улыбалась и смотрела мне в глаза. Будь моя воля, я бы продлила этот момент на столько, насколько это возможно.
За мамой в комнату вошёл отец. Он не показывал того, что чувствует, но я знала – ему было тяжело отпускать меня, отдавать в руки чужого мужчины. Для него я всё та же пятилетняя девчушка, рисующая мелками на асфальте солнышко, домик и деревья. Для него я по-прежнему незащищенная, юная, нуждающаяся в защите малышка. Его малышка. Его маленькая девочка. Конечно, он никогда бы не сказал мне всего этого, да я и не нуждалась. Его глаза всё говорили сами за себя.
– Поздравляю, милая, – произнёс он, крепко меня обняв. Я едва не заплакала. Отцовского тепла мне не хватало ещё больше, чем материнского. – Ладно, пора. Лимузин уже подъехал, – отец отстранился, ещё раз осмотрел меня, улыбнувшись краем губ, и вышел из комнаты. Мама последовала за ним. В дверях она остановилась, будто что-то тянуло её обратно, но через пару секунд она все же скрылась из виду, оставив нас с Машей наедине.
– Ты прекрасна, – улыбнулась Маша. В искренность её слов я по-прежнему не верила. – Надеюсь, на своей свадьбе я буду так же неотразима, – она замолчала. Я отвернулась к зеркалу.
– Будешь. Не сомневайся.
В который раз за день повисло неловкое молчание. Напряжение между нами было таким сильным, что я, казалось, могла до него дотронуться.
– Ну что, идём?– произнесла Маша, взяв меня под руку. Я глубоко вздохнула. Совсем скоро всё случится…
У подъезда нас ждал роскошный белый лимузин. На его крыше красовались два золотых кольца, переливающихся на солнышке. Боковые стёкла и ручки дверей украшали яркие воздушные шарики. Я была в восторге!
Внутри салон был так же прекрасен, как и снаружи.