проснувшись лежа в постели, он ясно обнаружит утечку информации.
Утечка информации… Совсем не обязательно ей появиться в результате действий
посторонних лиц или собственной оплошности. Достаточно периодически думать о ней,
чтобы вселить ее в бессознательную память другого. А потом ожидай невольную фразу о
5
любовнице, о которой знаешь ты один. С одним условием, конечно, что не бредишь ты во сне,
называя имя Татьяны… Но это исключено, иначе, учитывая откровенный Женечки характер,
втайне умолчанием такая информация в ее головке не удержалась бы ни на минуту, спал он в
это время или не спал! Язык же просто невольно произнес, а значит это неспроста. И если бы
человек не был настолько глух к природе, то пользовался бы этим, пользовался…
Роберт бросил промывать собственные косточки, прислушался к ровному дыханию
супруги. Стало не по себе. Лучше пусть Женечка об этом ничего не знает. Живет, как живется,
без волнений, а он уж как-нибудь справится со своими чувствами. Хорошо, что это не главное
в жизни. Главное – преимущественный виртуальный соперник повседневного – творчество,
приносящее ни с чем не сравнимую полноту личной жизни.
Вообще, что такое личная жизнь? Совершенно не понятная штука. Если рассматривать ее с
понятия привычного советского термина – она хамски унизительна хотя бы потому, что
формальна, и заставляет лицемерить в самом сокровенном, приобщаясь к коллективному
образу жизни. Ничего личного, индивидуального. Если видеть в этом закрытую для
постороннего вмешательства интимность мыслей и желаний, то тогда можно сразу на личной
жизни, какая у них с Женечкой была, поставить точку.
В причине разобраться было невозможно, как Роберт ни старайся, с какой стороны не
подходи – деловой, любовной, сексуальной… Объяснить себе даже по отдельности – было
просто невозможно. Единственно, к какому выводу можно было бы прийти – это то, что сама
жизнь, как ни крути, со временем поставит все на свои места.
Он посмотрел на Женечку, на гладкое сонное личико и вдруг ярко представил себе ее
загнанные беспомощные черты, трагическую преувеличенную печаль… «И станет тогда твоя
тайная жизнь твоей личной», – подумал Роберт, грустно улыбнулся, как будто и на самом деле
пришел к такому решению, с усмешкой раскрыв неизбежное своему прототипу.
И заснул.
Глава 2
Москва, Назаров
Лайнер мягко приземлился на посадочную полосу аэропорта Шереметьево-1. Рабочие в
комбинезонах подкатили трап, к нему спокойной походкой подошли мужчины в униформе с
золотыми звездами в петлицах, и два официальных лица в костюмах «тройка» при галстуках
– встречающие и сопровождающие прибывших. Со стороны аэровокзала отделился
автовагончик, жужжа трансмиссией, направился к самолету для перевозки пассажиров к
выходу