.

нужно?

      – А так – не нужно.

      – Ерунда! С каких это пор ты стала сдавать на пессимизм? Ты же у нас в одной команде,

      забыла? Вспомни, как в прошлом году ты помогла распутать дело Тома-наркомана. А

      сейчас мне все это говоришь!

      – Ты тоже молчишь. Я знаю, у тебя для меня есть что сказать.

      – Верно. От тебя не скроешь, – он достал из кармана в целлофановом пакете

      посмертное письмо Клода, протянул его Моне, придержал в пальцах, – о нем, кроме меня

      и Майкла, никто не знает. Теперь и ты… Прочитай и включись в работу. Подумай, что это

      может быть. Отбрось свои эмоции и подумай.

      Мона сквозь целлофан расправила записку, пробежала по строчкам. В первую минуту

      Джон увидел на ее лице растерянность, но затем, собравшись, она осторожно вымолвила:

      – Я его знаю, Джон. Он мой сосед. Верней, сосед моих родителей. И ты с ним

      встречался один раз. Ты просто забыл. Но это все какое-то собачье дерьмо. Словно не обо

      мне речь. А ты что подумал? Неужели поверил хоть единому здесь слову?

      – Да нет, – с досадой отмахнулся он, – в том-то и проблема, что нет! Непонятно, для

      кого это написано? Его же отравили.

      – Отравился.

      – Нет, отравили. Убийца позвонил Майклу и к нам в управление.

      – Почему Майклу?

      – Этого даже сам Майкл не знает.

      В то время, когда аппетит Джона достиг наивысшей точки и инспектор принялся

      потягивать черный кофе с бренди, просигналил радиотелефон. В трубке он услышал голос

      Форста:

      – Сэр, мы закончили. Есть то, что вас интересовало. В разбросанной постели Клода

      нашли женские вещи.

      Джон внимательно посмотрел на Мону.

      – Бюстгальтер и часы-браслет, – уточнил Джон.

      – Сэр… у вас что, появилась способность ясновидца?

      – Отправь на экспертизу, – хмуро сказал Джон, – а сейчас жду тебя сюда на

      Вестфлагнер-стрит. Тут есть небольшая работа.

      Упершись локтями о стол и обхватив ладонями голову, Мона неподвижно смотрела в

      пустую тарелку Джона. Чувство унижения и стыда еще минуту держало в оцепенении, но

      затем, Мона закрыла лицо руками и тихо заплакала.

      Джон встал, закурил, провел рукой по ее плечу и ушел в гостиную. Привалившись на

      спинку кресла, он погрузился в раздумья. Почему именно Майклу позвонил убийца?

      Значит, в игру зачислен не только он, Джон и Мона, но и Майкл. Напрашивается простой

      вопрос, о котором знать мог или не мог убийца – что связывает Майкла с ситуацией?

      Можно проследить все внешние его связи с участниками событий и нынешние

      обстоятельства, связанные с ними. Трудность в том, что та или иная информация уводит

      мысль в бездонное прошлое. Так можно докопаться до прадедов Майкла, если войти во

      вкус. Видно, нужно начать с уже известного ближайшего прошедшего. Например,

      вспомнить последнюю встречу с Майклом на месте убийства, затем – за коньяком в баре –

      весь в подробностях разговор