судимый по ст. 162 ч.2 УК РФ, после освобождения в 2010 году проживаю по месту регистрации пр. Кирова д. 80, кв. 9. В 2011 году женился. На данный момент мы с женой и матерью занимаем две из трех комнат в коммунальной квартире. В ноябре 2012 года в третью комнату въехали Сергей и Ольга Гниломедовы. Сергей также ранее судимый, но, также как и я, в настоящее время трудоустроен и криминалом не занимается. Отношения у нас сложились соседские, иногда вместе выпиваем. В пятницу моя жена уехала к родителям в деревню. В субботу вечером Сергей ушел на работу. Мы с его женой немного выпили на кухне. Пили пиво. Когда Сергей пришел с работы, мы с Ольгой продолжали выпивать. Сергей сходил за водкой, присоединился. К вечеру Сергей приревновал Ольгу ко мне. Они поругались, Сергей ушел. Через некоторое время он пришел, увидел нас на кухне и разбил окно. На всякий случай, я положил нож в карман. Сергей зашел в квартиру и позвал меня покурить в ванную комнату. Там он стал меня душить, поэтому мне ничего не оставалось делать, как ударить его ножом в живот. После этого я вызвал скорую помощь, куда дел нож не помню».
– Да, незамысловатая история. Дальше знаешь, что писать – чистосердечно раскаиваюсь и так далее. Сейчас ноготки сострижем и перекурим, лады?
После всех необходимых процедур Кабанов приковал раскаявшегося Антона к батарее в коридоре («нет, нет, – причитал Леваньков, – я в камеру никого не посажу без разрешения Зайсунцева!»), сам прилег на часок в кабинете. Дежурство заканчивалось, но предстояло еще отчитаться у начальника.
В 7-30 дежурный наряд был допущен в кабинет начальника отдела. Приглашение последовало собравшимся перед дверью через начальника УР.
– Заходите быстрее! Денис Александрович ждет.
Пантелеев нырнул обратно, в открытую дверь сначала прошел цветущий Мартынюк, за ним потянулись остальные.
Когда постоянно не досыпаешь, а последние сутки не спишь вовсе, картинка замылена, звуковое сопровождение запаздывает. Кабанов впервые был удостоен чести лицезреть вблизи нового начальника. Зайсунцев показался мутированной пучеглазой картофелиной, восседавшей за столом. По левую руку морщил пяточок Мартынюк, по левую – крысил мордочку Пантелеев.
– Докладывайте! – Приказала картофелина, когда остальная грядка расселась в ряд у стены.
Вишенка Фомина бодро доложила о проведении следственных действий и отсутствия результатов у уголовного розыска. Кабачок Рассошкин деловито залистал в блокноте, в оправдании навета засыпал фамилиями проверяемых и названиями ломбардов.
– Все рапорта с опросами в уголовном деле, товарищ майор!
Не то, чтобы лавры Чиполлино не давали Кабанову покоя, но явно врать не позволяло самоуважение.
– Кабанов, почему по квартирной краже нет рапортов о проверке ранее судимых?
– Кого я проверю в час ночи? Поквартирный я сделал, была бы информация, написал.
Хоть бы по имени-отчеству назвал или «товарищ майор» присовокупил!
Картофелина выпучила глазки, материалы уголовного дела полетели на пол.
– Смену не сдадите, пока все не будет сделано! Сдавать придете, когда я освобожусь!
Мартынюк