отполз
за камни, и оттуда опять донеслось бульканье воды.
Джахи взял женщину за подбородок и чуть его приподнял, заставляя смотреть себе в
глаза:
– Давай-ка собирайся, красавица. Обещаю, в течение многих ночей, да и дней тоже, тебе
не будет скучно.
Воины, сопровождавшие командира гарнизона, захохотали, одобряя его незамысловатую
шутку. Женщина, повинуясь воле Джахи, покорно подняла голову и командир встретился
с ней взглядом. Сладкая и горячая волна немедленно прошла по позвоночнику воина и так
ударила в голову, что у него перехватило дыхание. Затем эта волна, все сокрушающим
потоком вернулась и прошлась по вздыбившимся немедленно чреслам с такой силой, что
командир гарнизона почувствовал в себе что-то древне-жутко-сладкое, превращающее
мужчину в зверя-самца. Самца, готового сражаться за самку с целым миром, а потом, победив этот мир, сразу же овладеть предметом своего вожделения тут же, прямо среди
крови и поверженных тел. Женщина неторопливо поднялась с камней. От ее былой
покорности не осталось и следа. Перед солдатами маленького гарнизона стояла властная, уверенная в себе госпожа, привыкшая к тому, что слуги сломя голову бегут выполнять ее
любое желание по единственному движению брови. Она каким-то образом одновременно
смогла заглянуть в глаза всем воинам сопровождавшим Джахи. Их дыхание сразу
участилось и они, не контролируя себя, схватились за рукояти своих боевых серпов, готовясь вступить в смертельную схватку, каждый сам за себя, за обладание самой
желанной женщиной, которая когда-либо рождалась под светом звезд. Все человеческое, что было нанесено на их личности цивилизацией Тукана, испарилось в один миг под этим
взглядом. Навсегда. Это были уже совсем не люди. Так же как и Джахи.
Женщина плотоядно улыбнулась:
– Я уверена, великие воины, что мне действительно не будет скучно. Но я хочу, что бы вы
пока не убивали друг друга…
Она, покачивая бедрами, не оборачиваясь, пошла к воротам крепости. Рычащей, воющей
сворой, пятеро, что были только что людьми, ринулись за ней.
Внутрь укрепления женщина вступила как завоеватель. Никто не смог избежать ее
взгляда. А она, непонятно чему смеясь, сбросив с себя набедренную повязку, начала
грациозно плескаться в источнике, вокруг которого и была построена крепость.
Свирепо поглядывая на своих соперников, стая бывших людей сгрудилась вокруг, нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, ожидая любого приказа своего нового кумира.
Вволю наплескавшись, женщина из пустыни, наконец, соизволила обратить на одного из
них внимание. Она, нисколько не смущаясь наготы, светясь алебастровой кожей, вышла
из источника, вплотную приблизилась к нему и, касаясь груди воина своими розовыми
затвердевшими сосками, потрепала по щеке:
– Как тебя когда-то звали, хезур?
Тот, в сладком томлении, опустился перед ней на колени:
– Атсу,