Этого было достаточно, чтобы покорить девичье сердце, и она отдалась ему прямо в машине.
Миша, несмотря на свою неопытность, понял, что он у Маши не первый, но его это нисколько не озаботило а было даже на руку: он её не совратил и потому не имел перед ней никаких моральных обязательств.
–Им вместе было хорошо и не более того, – думал он, высаживая Машу из машины у общежития и торопясь поставить машину в гараж пока не вернулась мать с работы.
Конечно, потом при встречах с Машей, он говорил ей о своей любви, стараясь при всяком удобном случае уединиться с ней в укромном месте и насладиться девичьим телом – душа Маши ему была уже не нужна.
Так прошли март, апрель и май и наступило время выпускных экзаменов, которые прошли вполне формально: на письменных экзаменах учителя подсказывали ученикам, если они затруднялись, а на устных экзаменах задавался ряд несложных вопросов, и ставилась отметка, не ниже той, которая вышла по итогам учебы за год.
Такой подход к экзаменам не напрягал учеников и учителей, считавших, что знания оцениваются не результатами разового экзамена, а по результатам всех лет обучения в школе. Мише, как комсомольскому активисту, оценки частенько завышались и он получил аттестат зрелости без троек, но почти и без пятерок, как говорится, «хорошо то хорошо, но ничего хорошего».
Получив аттестат, надо было решать, где учиться дальше, но Миша устроил себе двухнедельные каникулы по случаю окончания школы. Каждый день он домогался Маши, иногда днем или вечером в укромном уголке под ветлой на берегу ручья, а Маша покорялась ему, тоже войдя во вкус интимных отношений.
Она часто спрашивала Мишу, что будет у них дальше, на что тот отвечал: – Сначала ему надо поступить в институт, закрепиться там, потом Маша окончит своё училище, а там видно будет. Женским чутьем она поняла, что потом у них ничего не будет, но смирилась, с ещё большим азартом отдаваясь плотским утехам.
Учебный год закончился и у неё и Маша уехала домой в свою деревню на каникулы, оставив Мише свои адреса дома и общежития, а он пообещал написать ей, как только определится. На том они и расстались навсегда.
На семейном собрании, где решалось, куда Мише идти учиться дальше, он настоял, что поедет поступать в Москву, в сельхоз академию на агрохимика. Химия ему нравилась в школе: все эти превращения жидкостей в твердое и наоборот, изменения цветов растворов завораживали его, но чистым химиком он быть не хотел, а агрохимик – он и сельскому хозяйству нужен и в науке может работать.
Отец возражал: зачем ехать так далеко в чужой город, если можно учиться здесь в Краснодаре – вон его приятель Юрка работает у них в автоколонне, закончил вечернюю школу и уже поступил учиться заочно в сельхозинститут и Мише надо поступать туда же, только учиться очно, слава богу они не нуждаются и могут выучить единственного сына. Но Миша настоял на своём, сказав, что комсомол поможет ему поступить, а он, окончив институт в Москве, будет, как специалист цениться больше.
Отец,