было много, вот они и показывали остальным, как надо «уметь» жить. И когда предатели разрушили страну, все кинулись торговать, но оказалось, что так много торговцев не нужно. В СССР на двух работающих на производстве приходился один работник сферы обслуживания, куда включались и врачи, и учителя, и транспорт, а сейчас это соотношение с точностью до наоборот: как в любимой нашей властью Америке, но не всей, а только США.
Но вернёмся в 80-е годы. Пока наверху один генсек сменял другого, страна по инерции шла вперёд со скоростью 3% роста производства в год. В авиации это были годы наибольшего развития. Парк самолётов и вертолётов пополнялся новыми типами со скоростью 600 штук в год, а военная авиация получала до 500 (в 2008 – 14 штук, в 2009 – 47 штук). Готовилась и замена известных типов воздушных судов: ТУ-154, ИЛ-62, АН-24 и других на новые перспективные типы: ТУ-204, ИЛ-96, ИЛ-114 и другие. В их создании Иван Петрович принимал участие уже не как простой исполнитель, а как руководитель направления. Предполагалось, что с 1990 года начнётся массовое производство этих типов самолётов, что обеспечивало дальнейшее развитие гражданской авиации СССР.
Тогда же он отметил своё сорокалетие. К этому времени он был вполне благополучный научный сотрудник, руководитель небольшого подразделения, кандидат наук, имеющий некоторый вес в научных авиационных кругах. Многие разработки были внедрены, имелись публикации научных статей.
Юбилей отметил дома, а также на работе с сотрудниками по работе. Торжества тогда устраивать было не принято, и обошлись дружескими посиделками в лесу у костра в окрестностях аэропорта и недалеко от института, что было удобно и для сборов и для разъезда участников. Стояла золотая осень, октябрь, очень тепло – более 20-ти градусов. Жарили шашлыки, пили вино, хвалили друг друга-всё как положено на юбилее. Сорок лет – это когда уже всё умеешь и ещё всё можешь: далеко ушло это время в прошлое, а кажется, было совсем недавно.
И здесь надо сказать о застольях с выпивкой, как о тёмной стороне жизни Ивана Петровича. Впервые вино он попробовал ещё в техникуме, лет в пятнадцать. В группе с ним учились вполне взрослые парни, отслужившие армию, которые жили в общежитии или на частных квартирах. И вот когда молодёжь приходила к ним в гости, то иногда предлагалось вино, а отказываться не принято: так потихоньку – помаленечку и пошло и вошло в привычку. Чуть где – какое мероприятие, так тут же и стакан портвейна, хорошо ещё, что не водка.
Помнится, когда Иван Петрович начал работать, решили с приятелем попробовать коньяк: в книгах и в кино тоже, чуть – что так рюмку коньяка. С зарплаты купили хорошего коньяка, прямо в цеху разлили бутылку в две алюминиевые кружки, выпили залпом и закусили солёным огурцом. Такой коньяк ему не понравился и далее он употреблял исключительно вино, типа портвейна и вермута, или пиво.
Хорошо ещё, что курить так и не научился. Закурил классе в пятом, не понравилось, бросил и больше к курению не возвращался. Так бы и с выпивкой, но не пришлось, и втянулся он в бытовое пьянство. Пошёл