только и делает, что сидит и ждет, что кто-нибудь свыше пошлет клиентов, которые будут согласны на самые дорогостоящие приобретения. Но это никак не относится к продажам. Это все чушь собачья!
Я смотрел на своего руководителя, совершенно не зная, что ответить. Геральдина… Мои ладони нещадно потели, хоть я и не ощущал присутствия тревоги. Такие трепки стали обыденностью, как для меня, так и для остальных сотрудников. И для Дины тоже.
– Я просто хочу знать, когда вы начнете работать. И все. Хочу знать, что сотрудник заинтересован в получении хорошей премии. Эта работа не для тех, кто хочет просиживать зад в ожидании чуда. Тогда вам в бухгалтерию, бумажки перебирать. Лет так через двадцать сможете рассчитывать на приличный оклад. Такая перспектива вам по душе?
– Нет.
– Тогда почему я не вижу результатов вашей работы?
– Я только что работал с клиентом. У нас есть договоренность, он готов на очень дорогую покупку.
– Вот как? – Геральдина свирепо посмотрела на меня. – А почему отчет я до сих пор не видела?
– Я не успел его отправить. Вы же сами вызвали меня только что. Как освободился, так и пришел.
– Работать нужно быстрее, – отрезала она. В этот момент раздался телефонный звонок. – Вот и все. Жду отчет. Вы свободны.
Получив заряд «позитивной» энергии, я покинул кабинет руководителя и пошел длинным коридором. В тот момент я почему-то думал о ее имени. Геральдина… кому, мать твою, пришло в голову так назвать своего ребенка? Я думал о том, какие прозвища придумывали ей в школе одноклассники. Я представлял ее еще маленькой, лишенной строгости лица пухлой девчонкой, над которой так любили издеваться сверстники. Мне казалось, что гнев сидел в ней так глубоко, что и сама она не видела разницу между обыкновенным человеческим общением и жестким прессингом. Привычный стиль разговора, ничего более.
Искусственный свет лампы напрягал мои нервы. Я хотел сжать кулак и разбить ее, но удержался. Некоторые половицы под моими ногами скрипели, и это нисколько не приносило мне спокойствия. Хотелось бежать. Но я шел спокойно. Шелест пластины успокаивал меня.
Закинув в рот таблетку и запив водой из-под крана, я посмотрел на свое отражение в зеркале. С каждым днем оно менялось. Не могу сказать, что именно претерпевало изменения, но я чувствовал эти самые изменения. Они росли, как цветы, на моей голове, прорывались из-под кожи. Может, я смотрел слишком глубоко? Или я уже тогда знал о чем-то, что меня ожидает? Я просто смотрел на свое отражение в зеркале и думал о том, что я думаю о своем отражении в зеркале. Мысли закольцовывались. Сходил ли я с ума, или же просто начинал видеть реальность такой, какой она является на самом деле?
Дождь сменился снегопадом, столь легким, что снежинки будто бы зависали в воздухе, не решаясь опуститься на асфальт и растаять. Автомобили, дороги, мосты, крыши домов – тяжелые макеты привычных вещей из реального мира. Они проплывали передо мной, будто бы подхваченные плавными волнами реки в самом сердце долины. Долины