что боятся не успеть сделать всё, что должны успеть сделать, до того, как они упадут в общий поток. Сейчас они индивидуальны, каждая сама по себе, маленькие и блестящие, бегло скатываются вниз. Они ведь не понимают, что спешить не надо.… Потому, что можно утонуть в том, новом большом мире, на дне ванны. Или слиться со всеми и стать одной сплошной «серой» массой. И самое забавное, неважно, как капельки добегают до дна… Я имею ввиду, по отдельности или вместе, они всё равно попадают в бесцветную огромную лужу. И больше никогда не смогут отличаться друг от друга, но им можно помочь, так же как и людям. Вот если сейчас зачерпнуть в ладонь воды и подбросить в воздух, то однородная масса снова разобьется на капельки. Вот только, есть одно «но», а нужна ли им эта рука помощи? Так и люди ведь! Ты протягиваешь капелькам руку помощи, чтобы они смогли снова бежать, могли стать индивидуальностью, а они потом бегут и ненавидят тебя за твою помощь, потому что им было хорошо в серой массе. И выбора у них нет, как только снова бежать, быстро бежать в эту однородную массу. – Лилит замолчала и взглянула на Левиафана.
Он сидел, положив подбородок на руки. Его брови были где-то на затылке от удивления.
– Левиафан, мне действительно их жаль: и людей, и капельки.… Почему они себя так не ценят? Почему пытаются слиться со всеми, чтобы ничем не отличаться и быть такими же, как все? Я не понимаю, честно…
– Лилит, дорогая, ты сравниваешь людей и капельки…
– Да, потому что, – не дала ему договорить она, – мы действительно мало чем отличаемся от капелек. Мы так же рождаемся и начинаем бежать, потому что времени мало, жизнь слишком коротка. Мы также сливаемся с другой капелькой, а потом разливаемся, и начинаем бежать ещё быстрее… Страх быть не таким как все заставляет задыхаться, умирать, но всё равно ты бежишь, что есть мочи, чтобы догнать. А если найдется одна маленькая капелька, которая вдруг застрянет на корне волоска и не сможет, и не захочет дальше бежать. Её же друзья-капельки, которые только что бежали с ней рядом, возненавидят её, а люди попытаются уничтожить…
– Иди-ка сюда, – сказал Левиафан, прижимая её к себе, – дорогая, я уже настолько ко всему этому привык, что перестал замечать все это.
Он поцеловал её, нежно поглаживая по спине. Лилит закрыла глаза и постаралась забыть о капельках и людях, ей просто хотелось провести этот вечер хорошо.
22
Через полтора часа они стояли перед белым лексусом.
Лилит до сих пор не верила Левиафану, ей казалось, что здесь кроется какая-то гнусность. А если её там нет, то всё равно, она идет бонусом к этой машине. Это же подарок Левиафана, а Левиафан не простой человек, он вампир, и если уж на то пошло, то и вампир он не простой – он гадкий вампир. Его очень забавляет, когда люди вокруг него боятся, нервничают, проявляют агрессию, включая его девушку. Левиафан не упустит возможности посмяться даже над ней. Наверное, над ней – особенно! Поэтому Лилит очень осторожничала.
Она обошла машину кругом, очень медленно, всё время боясь, что кто-нибудь или что-нибудь выскочит и напугает её до смерти.