создавать оппозицию, рок все больше перекантовывается в область фольклора и фэнтези. Там он сражается с воображаемыми друзьями против воображаемых врагов.
Бурная молодость рока прошла, он вышел на пенсию и меркантильно подсчитывает каждую копеечку. Симпатичные напевы команд вроде «Lumen» и «Louna» с их расплывчатой антисистемной философией не могут утолить голода борьбы, они движутся скорее по инерции из лона старого рока, чем создают что-то сознательно. Потому что, во-первых, до конца не понимают, что такое система, во-вторых, как найти выход из этой системы, и, в-третьих, куда выходить из этой системы. Из системы можно выйти только в систему, а не в пустоту. А чтобы выйти в систему, нужно ее сначала построить.
Рок всегда был тесно связан с политикой и обществом. Феодализм и монархия ушли в прошлое, социализм пережили, демократия не может удовлетворить требованиям народа. Что дальше?.. Переливать из пустого в порожнее, громко горланить со сцены научились многие. Создать что-то новое по примеру первопроходцев рока, поразить этим весь мир – пока этого сделать не может никто».
Мнение Вики заключалось в следующем: если ты пишешь стихи, то обязан быть Пушкиным, если играешь на гитаре – Джо Сатриани. Если ты хоть на ступеньку ниже – то и браться не стоит. Но меня больше задели не сами ее слова, а то, что Вика так категорично препятствовала моему увлечению. Чтобы лучше понять мое поведение во время расставания с Викой, я сообщу, что когда-то дышал только ей и музыкой, а попытка отнять у меня музыку была равносильно ампутации одного легкого, причем самого жизненно необходимого.
Этот эпизод со статьей всплыл в моей памяти, будто последняя насмешка Вики. И что самое противное – на меня эта насмешка подействовала.
Рок мертв. Попытка встряхнуть его равносильна эксгумации.
Неужели я не там, где должен находиться?
В ответ тишина.
Куда мне следует идти?
Опять тишина. Ответы не всегда приходили вовремя. И до некоторых ответов нужно было просто дорасти.
Эта репетиция оказалась самой провальной из всех предыдущих. Воодушевление, желание вломить тяжелого металла, да так, чтоб треснули стены, куда-то пропало после моего осознания бессмысленности всей этой затеи. Музыка, которую транслировали старые колонки, была отвратительной, собственные стихи звучали как набор пустотелых слов. Кажется, мое настроение передалось остальным членам команды – и вся игра пошла наперекосяк.
Наверно, думал я, мы все-таки хорошая команда, раз чувствуем и понимаем друг друга. Однако это уже не имело никакого значения. Наша группа сто раз вторична и обречена на скорую смерть. Фальшь, внезапная слабость, отсутствие желания превратили репетицию в настоящую каторгу. Уже не людям – стенам ДК стала отвратительна подобная музыка: в девятом часу вечера вдруг погас свет, и нас окунуло в черную тишину. Подсвечивая путь телефонами, мы добрались до вахты, где нам сообщили о проблеме с трансформатором, и разошлись по домам.
Автобусы